Книга, рвущая душу…

   Остались немногим более полутора месяцев до 40-й годовщины со дня подписания Акта ввода в эксплуатацию защитного сооружения «Укрытие» на Чернобыльской атомной электростанции.

   Мы начинаем публикацию материалов о сосновоборцах, участвовавших в ликвидации катастрофы, происшедшей на IV-м энергоблоке Чернобыльской АЭС и строительстве самого защитного сооружения.

   И наша первая публикация о книге «Чернобыль-необъявленная война»,  и ее авторе.

Да, это та книга, которая по просьбе читателей,  при финансовой поддержке губернатора Ленинградской области А.Ю.Дрозденко, в 2015г., по ходатайству Правления Сосновоборского отделения Ленинградского областного отделения Общероссийской общественной организации инвалидов Союз «Чернобыль» России, была переиздана тысячным тиражом. Новое издание книги дополнено ПОСЛЕСЛОВИЕМ. Что очень важно.  На него следует обратить внимание.

Это та книга, которая  получила Диплом о присуждении первой премии Центрального совета Союз «Чернобыль» России и является бестселлером среди ряда публикаций о чернобыльской катастрофе.   Это — самая правдивая книга о чернобыльской  техногенной катастрофе и названная автором, принимавшим самое непосредственное участие в ее ликвидации, кандидатом технических наук Евгением Васильевичем Мироновым -«Чернобыль-необъявленная война».

Об этом Е.В. Миронов пишет:

-Я написал эту книгу не для того, чтобы кого-то в чем-то обвинить, или, навязать, во что бы то ни стало свою точку зрения на проблемы, связанные с ликвидацией последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Моя задача совершенно другая: изложить точку свою зрения на проблему, которая, спустя 20 лет, уже не кажется такой однозначной, как она представлена  официальными службами.

Для чего мы, возвращаемся вновь к этой книге, через  18 лет после первого ее издания?

Участник работ по ликвидации катастрофы на Чернобыльской атомной электростанции Валентин Филатов,  как бы на наш вопрос, дал исчерпывающий ответ в своем стихотворении:

«… Но чтоб беда опять

в некрополи не превращала города,

не забывайте о Чернобыле!

Не забывайте НИКОГДА!..»

А автор книги «Чернобыль-необъявленная война» Е.В.Миронов на этот вопрос ответил несколько по-другому:

«Для того чтобы

сегодня

знать, что делать,  а

завтра

не выяснять,  кто был виноват

вчера!»

26 апреля 2025 г. исполнилось 39 лет со дня одной из самых страшных катастроф в истории человечества — аварии на Чернобыльской АЭС. Сосновоборцы, в огромном количестве, прияли участие в проводимой Акции «Не гаснет Памяти Свеча», организо-ванной Правлением Сосновоборского отделения Союз «Чернобыль» России в Сквере «Ликвидаторам ядерных катастроф и аварий».

Чернобыль…  Во всём мире название этого небольшого украинского города, вот уже три десятилетия ассоциируется с крупнейшей за всю историю человечества техногенной катастрофой.

1986 год принес щедрую, бушующую и цветущую весну. Но в памяти человечества эта весна останется воспоминанием о страшной трагедии, сравнимой по последствиям разве что с войной.

Вот она, черная быль,   Атома черная пыль. 

Черный от взрыва тополь — 

Смертью клубит Чернобыль!

Столпотворенье ветров,

Сдвинут земной покров,

Горы взрыв покоробил –

Полз по земле Чернобыль!

Вот она, черная боль, И поперек и вдоль…

/ Иван Елагин  «Чернобыль»/

• Авария произошла в ходе экспериментального испытания одного из турбогенераторов 4-го блока Чернобыльской атомной электростанции 26 апреля 1986 года в 1 час 23 минуты 40 секунд по московскому времени, в результате которой началось катастрофически быстрое увеличение мощности реактора. Два последовавших за этим тепловых взрыва привели к разрушению реактора, реакторного блока и машинного зала станции.

•   В последующие дни, недели, месяцы в зоне Чернобыля начался героизм людей по преодолению последствий катастрофы. В первую очередь — пожарные, вертолётчики, рабочие, инженеры, учёные, специалисты союзных и республиканских органов, военные.

Разрушение носило взрывной характер, реактор и сам энергоблок были полностью разрушены, в результате чего в окружающую среду было выброшено огромное количество радиоактивных веществ.

Чернобыльская авария стала событием большого общественно-политического значения для СССР. Всё это наложило определённый отпечаток на ход расследования её причин.  Подход к интерпретации фактов и обстоятельств аварии менялся с течением времени, и полностью единого мнения нет до сих пор.

Чернобыль — это открытая рана не только на берегу Припяти, но в душе каждого человека.   Где бы он ни жил, где бы ни работал — на Крайнем Севере, или жарком юге, в Бресте, или во Владивостоке, или на берегу Финского залива устранять последствия взрыва, укротить разгул радиации   отовсюду прибыли люди.  Всех сплотила беда на станции.

Не за деньги и не за льготы   

 Радиацию сердцем брали.  

Просто — время было такое,

Просто — долг свой выполняли…  / А. Елисеев /

Жители Соснового Бора, принимали самое активное участие в ликвидации последствий ядерной аварии в Чернобыле.

С предприятий Соснового Бора в район аварии на ЧАЭС было откомандировано в общей сложности около 1381 специалистов. ВНИПИЭТ, СУС, ЛАЭС, НИТИ им. А.П.Александрова, ОРС, ЦМСЧ №38 и военные строители в/ч 44666 – это далеко не полный список предприятий Соснового Бора, чьи сотрудники пополнили ряды ликвидаторов последствий Чернобыльской катастрофы.

Большинство наших ликвидаторов-сосновоборцев работало на самых трудных и радиационно-опасных участках, включающих в себя исполнение самых разносторонних видов работ: радиационная разведка, радиационный контроль, дезактивация, разбор завалов и  непосредственное сооружение «Саркофага».

Около 250 сосновоборцев-ликвидаторов, в период работ и впоследствии, были награждены правительственными наградами: орденом «Красной Звезды», Орденом Мужества» и медалями « За спасение погибавших».

Чрезмерное облучение при производстве аварийно-восстановительных работ, особенно в 1986 году, оказало негативное влияние на здоровье многих ликвидаторов.

 «Радиацию сердцем брали»… Это о них.

Евгений Васильевич Миронов родился в январе 1939 года в Ленинграде в семье рабочих. В конце 1941 года, вместе с заводом «Красный Треугольник», на котором работали его родители, был эвакуирован из блокированного врагом Ленинграда.

После снятия блокады семья Мироновых вернулась в Ленинград. Вернулся из эвакуации и завод «Красный Треугольник». Окончив школу, Евгений работал лаборантом в химической лаборатории завода и одновременно учился в химико-технологическом техникуме.

В 1961 году он уехал в Северодвинск. Там Евгений работал лаборантом-химиком и, как говорил он сам, «дослужился до звания старшего лаборанта». Именно в Северодвинске началась его работа, связанная с атомной энергетикой.

С 1973 года Е. В. Миронов жил в городе Сосновый Бор. Работал в 972-м отделе ВНИПИЭТ (до 1976 года — ГИКИ) в должности инженера, затем — старшего инженера.

Без отрыва от работы в 1977 году Евгений Васильевич окончил Северо-Западный заочный политехнический институт. В 1980 году он успешно защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук, стал старшим научным сотрудником ВНИПИЭТ. Позже Евгений Васильевич стал начальником Бюро химико — технологического сопровождения процессов дезактивации, которые проходили испытания на стендах отдела.

Неоднократно Е. В. Миронов выезжал в командировки на Дальний Восток в составе группы сотрудников института, целью которых было устранение внештатных ситуаций на АПЛ.

После катастрофы, происшедшей 26 апреля 1986 года на четвертом блоке Чернобыльской АЭС, Евгений Васильевич был срочно командирован на ЧАЭС старшим бригады сотрудников института. Там он занимался подготовкой города Припяти к дезактивации.

В октябре-ноябре 1987 года он вновь был командирован на ЧАЭС. Предстояла подготовка дезактивации помещений и оборудования третьего энергоблока.

С октября 1990 года по 31 декабря 1991 года Евгений Васильевич работал в городе Припяти начальником отдела технологического и радиационного контроля, занимался дозиметрической разведкой разных областей Украины.

В 1992 году Е. В. Миронов вернулся в Ленинград, работал на разных должностях в государственных и коммерческих структурах.

В этот период времени Евгений Васильевич стал часто болеть. Считается, что болезнь Е. В. Миронова связана с полученными дозами радиационного облучения. И даже во время болезни Евгений Васильевич не отступил от дальнейшего рассказа о Чернобыльской катастрофе и ее последствиях. Он подготовил рукопись, для издания новой книги, под рабочим названием «Суд».

Евгения Васильевича Миронова не стало 3 июля 2014 года.

Книга «Чернобыль-необъявленная война» документально-художественное исследование.  От многих  аналогичных изданий эту книгу выгодно отличает то, что при ее написании, автор опирался не только на воспоминания участников событий и свои личные впечатления,  но и на многочисленные, в том числе малоизвестные документы.

В ней автор рассматривает и анализирует все основные этапы, связанные с Чернобыльской катастрофой:

причины аварии, события первых двадцати дней после взрыва, строительство «саркофага» над разрушенным четвертым энергоблоком, проблемы дезактивации и захоронения радиоактивных отходов, работу ликвидаторов (в том числе военнослужащих) в те незабываемые дни.

Тем самым достигается та «трехмерность» освещения трагедии на Чернобыльской АЭС, которой не хватает многим другим аналогичным изданиям, и в этом — особая ценность и значимость книги Е. Миронова «Чернобыль:

необъвленная война»

Вот некоторые отрывки из книги:

Глава 1. Неотвратимость аварии

с.6. Всё начиналось постепенно…

Пока ничего серьёзного не происходит, Постепенно глаз «замыливается».  Начинаются сбои, аварии…

И т.д. и другие случаи, в книге они перечислены…

Гл.1. Неотвратимость аварии.  Кто виноват?   

У этой главы два основных повествователя: Анатолий Степанович Дятлов, заместитель главного инженера Чернобыльской АЭС, автор книги «Чернобыль. Как это было»   и Григорий Устинович Медведев специалист-атомщик, работавший одно время на Чернобыльской АЭС, автор книги «Чернобыльская тетрадь»

Глава 2.  ДВАДЦАТЬ ДНЕЙ ПОСЛЕ ВЗРЫВА

Первые 20 дней оказались очень важными как для решения самых трудных вопросов, связанных с безопасностью реактора, так и для выработки дальнейшей стратегии, связанной с ликвидацией последствий аварии и запуском в эксплуатацию первого, второго и третьего энергоблоков Чернобыльской АЭС.

Эти первые 20 дней сразу после аварии были важны еще и потому, что очень хотелось верить, что авария — это результат только местного разгильдяйства и непрофессионализма. Или, что эта катастрофа — есть дикое стечение обстоятельств, и не более того. И, что когда приедет комиссия, то уж наверняка все будет сделано и правильно, и профессионально. Быстро, или медленно, но с минимальными жертвами. И потому было очень интересно выяснить, что же происходило в зоне Чернобыльской АЭС в течение первых 20 дней.

   Сошлемся на слова журналиста Григория Медведева:

«Полной картины тогда не знал никто, каждый из очевидцев и участников знал лишь свой маленький кусочек трагедии…»

Г. У. Медведев. «Чернобыльская тетрадь»

   А Евгений Васильевич Миронов писал: «У каждого свой Чернобыль. Своя, чернобыльская, правда. У официальных властей она своя. Эта, правда — масштабней, но в ней больше политики. Она абстрактна. В нее отбирается только то, что работает на политику и воздействует на массы людей.

У людей, непосредственно участвовавших в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, своя чернобыльская, правда. Она более эмоциональна и личностна. Обе эти правды редко совпадают. Вроде событие одно, а отображение разное. И акценты разные.

Наше блуждание в радиоактивном тумане продолжалось достаточно долго. Информацию о причинах аварии на Чернобыльской АЭС собирали буквально по крохам. И чем ближе люди подбирались к четвертому блоку, тем меньше оставалось тумана, несмотря на то, что официальная причина аварии еще не была озвучена. Однако полная ясность к “ежикам” пришла много позже. И не потому, что власти пошли навстречу. Скорее наоборот. Правду об аварии, произошедшей в Украине, рядом с Припятью, скрыть стало просто невозможно. Слишком много людей потребовалось для ликвидации последствий этой трагедии. Людей, которые, в конце концов, заговорили».

26 — 27 апреля

• В основном под напором представителей Минздрава СССР и гражданской обороны Щербина принимает единственно правильное решение об эвакуации жителей Припяти.
• Рассказывает пожилая беженка из Припяти:
• “Ночью, накануне аварии, окна в квартире были открыты. Было очень тепло. Раздался взрыв, но мы не обратили на него внимания. Утром я пошла на базар. Но базар в этот день оказался очень бедным. Пришла всего одна машина из Белоруссии. Видимо, еще вечером. Люди гуляли по городу. Дети играли в песочнице. Однако дороги на дачи были перекрыты милицией.
• Вечером двадцать шестого, когда уже легли спать, раздался стук в дверь. Пошла открывать. Спрашиваю: «Кто?” Отвечают: «Из поликлиники”. — «А мы, — говорю я, — никого не вызывали”. Когда открыла, дали таблетки с йодистым калием. Попросили их принять — на всякий случай…
• Утром 27 апреля объявили, чтобы взяли продуктов на два дня и документы. После обеда автобусами нас повезли в сторону Киева. Автобусов было очень много. Паники не было. В оцеплении спокойно стояла милиция”.

В ночь с 26 по 27 апреля из Киева и других близлежащих городов прибыли 1100 автобусов и четыре специализированных железнодорожных состава. Эвакуация началась в 14 часов 27 апреля и была проведена за три часа. В отсутствии достоверной информации об аварии и обилии самых невероятных и тревожных слухов операция по эвакуации жителей была проведена блестяще. В Припяти в то время проживало не менее 50 тысяч человек.

29 апреля

• Рассказ старшего лейтенанта:
• “На четвертый блок в кратер реактора с вертолетов сбрасывали песок, мраморную крошку, свинец и доломит. В операции участвовал 41 вертолет. «МИ-6» поднимали три тонны груза, «МИ-8» — одну тонну. Была настоящая карусель. Бросали. Садились. Поднимали груз. И снова бросали его в развороченный блок. Но бросали на пролете. 100% попадания в диаметр реактора были большой редкостью. Чтобы повысить процент попадания, решили использовать парашюты. Попадания в кратер реактора стали чаще, но не были достаточными, так как проводились на пролете и с высоты 200 метров.
• Руководитель полетов приказал сбрасывать груз с высоты 100 метров. Попадания стали устраивать всех. Один летчик за несколько часов работы получил больше 12 рентген. Вышел из вертолета и набил физиономию руководителю полетов”.
• Активность после сбрасывания мешков на высоте 110 метров достигала 1800 Р/ч.
• Вертолет не защищен снизу свинцом. У “летунов” нет респираторов.
• Каждый рабочий день у вертолетчиков заканчивается мощной рвотой…
• Первые 27 экипажей и помогавшие им Антонщук, Дейграф, Токаренко вскоре вышли из строя, и их отправили в Киев на лечение. Дорого обошлись ребятам “прогулки” на вертолетах!
• В последующие дни пилоты уже сами догадались класть под сиденье свинцовые листы и надевать респираторы. Бравады стало меньше. Вертолетчики, к сожалению, на своей шкуре начали понимать элементарные вещи, о которых им почему-то никто не сказал в самом начале.

 8 мая

Позднее я узнал, что фраза “считать жизни”, приобрела в эти дни новый смысл. На вечерних и утренних заседаниях Правительственной комиссии, когда речь заходила о той, или иной частной задаче: собрать топливо и реакторный графит возле блока, пробраться в зону высокой радиации и открыть, или закрыть, какую-либо задвижку, — председатель Правительственной комиссии говорил: “На это надо положить две или три жизни… А на это — одну жизнь”.

У людей, руководивших ликвидацией чернобыльской аварии, были, конечно, ошибки. Но им не откажешь в личном мужестве. Академика Е. П. Велихова поднимали на вертолете к реактору чуть ли не каждый день, а то и несколько раз в день. Раз сорок он зависал над кратером.

8 мая

Неожиданно встает Лев Дмитриевич Рябев и объявляет: “Прибыли представители ВНИПИЭТ из Ленинграда, которые имеют опыт ликвидации последствий подобных аварий на флоте. Они могут помочь в этих вопросах”.

И показывает на меня. Присутствующие поворачиваются в мою сторону. Я оказался плохим артистом. Не встал и не раскланялся. У меня вдруг отяжелели ноги. И душа ушла в пятки. К ответственности, которую Лев Дмитриевич неожиданно повесил на меня, я оказался не готов. Мне нужно было время, а его не было. Неожиданно до меня доходят масштаб принимаемых решений и новая мера моей ответственности здесь и сейчас. И если это так, то все происходящее правильно. Л. Д. Рябев решал свои министерские проблемы, и его не интересовали мои личные переживания.

13, 14, 15 мая – Повествование о том, как  умирали ребята…. Владимир Правик, Александр Акимов, Леонид Топтунов…

В заключение главы автор пишет:

• Мысли вслух. А теперь позволю себе подвести некоторые итоги, связанные с событиями на Чернобыльской АЭС, не претендующие на полноту освещения ситуации, и не являющиеся истиной в последней инстанции. Это сугубо мои личные выводы.

События на Чернобыльской АЭС стремительно продолжались… И на этом этапе очень важно было определиться, каким путём они будут развиваться дальше.

Глава 3.  БИТВА ЗА «САРКОФАГ»

Для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС было образовано специальное Управ-ление строительства № 605, которому было поручено осуществлять работы по строи-тельству укрытия над 4-м энергоблоком.

Начальником первой смены (вахты) УС-605 был назначен генерал-майор Е. Рыгалов, главным инженером В. Шеянов.

Конструкция «Укрытие» 4-го энергоблока ЧАЭС была создана всего за 5,5 месяцев — 30 ноября 1986 года государственная комиссия приняла объект «Укрытие» («Саркофаг») для долговременного обслуживания. Срок безопасной эксплуатации объекта «Укрытие» был определен в 25 лет.

  И, в заключении, Е.В.Миронов, обращаясь ко всем, пишет:

   —Мужество, сверхчеловеческие усилия и воля к победе над атомным исполином — характерная черта «ликвидаторов». Там не было места трусости и попыткам дезертирства.

  -Через Чернобыль, как через войну, прошли сотни тысяч людей. И было бы правильно, если бы каждый из участников этой трагедии рассказал о своем участии в ней. Важно все. Любой опыт надо сохранить и анализировать. Тем более такой, как чернобыльский!.

   Крайне жаль, что ее автор, уже подготовив материал для издания второй книги под названием «Суд Чернобыля» не смог этого сделать по причине тяжелого заболевания и ухода из жизни. Его родственники передали в нашу организацию его архивные документы, рукописи, но для того, чтобы опубликовать книгу «Суд Чернобыля» нужен спонсор.

В 2023 году, понимая, что век ликвидаторов катастрофы на Чернобыльской атомной электростанции не бесконечен, по решению Правления Сосновоборской организации Союз «Чернобыль», при финансовой поддержке АТР АЭС, был снят документальный фильм «Подвиг — во имя жизни». По истечении времени, он станет, как и книга Е.В.Миронова «Чернобыль-необъявленная война» — историческим документом, подтверждающим  героизм и мужество  сосновоборских ликвидаторов.

В.Карпенко, председатель Правления.