Главы из историко-художественного литературного сборника «ЧЕРНОБЫЛЬ. ПАМЯТЬ 24/7»
Автор: Владимир Степанов.

Источник: http://www.vniigochs.ru/docs/ChernobilPamyat.pdf

«ГОСУДАРСТВО В ГОСУДАРСТВЕ»

Взрывное эхо отклик в мире получило,
Но не сочувственным, был негативным слог.
Без громкой помпы Минсредмашу поручило
Политбюро захоронить четвёртый блок.

Средмаш тех лет, конечно, это гордость наша,
Хотя и понимаю, не об этом речь,
Ковались в кузнице умельцами Средмаша
Ракетно-ядерный державный щит и меч.

Рвануть, как динамит, способна нитрофоска,
Чтобы пожар возник, достаточно свечи.
И «трубку мира» не заменит папироска,
Чтоб на орала перековывать мечи.

У двух политсистем росли свои триады,
Что сдерживали мир от ядерной войны.
Не только чисто физкультурные парады
На Красной площади случались в дни весны.

Средмаша атом большей частью был оружьем,
Чтоб небо обошлось без фронтовых зарниц,
Чтоб базы НАТО не стояли полукружьем
Вблизи советских государственных границ.

Учитывались агрессивные коварства
Врагов, и сохранить старались паритет.
И Минсредмаш, как «государство в государстве»,
Имел в «девятке золотой» приоритет.

Что создавалось в министерстве сверхзакрытом,
Непостижимо для нормального ума.
Но та научно-инженерная элита
Осуществляла невозможное сама.

Без «бескорыстной» помощи «друзей заклятых»
В обеспеченье мирных и военных дел
С конца годов сороковых-пятидесятых
Мощнейший создан был замес, или задел.

Порядок в министерстве был во всём заправский!
И толики сомнений капли малой нет –
Большую роль в делах играл, конечно, Славский,
Что был министром двадцать девять долгих лет.

И спецвойска, и заключённых контингенты,
Режимные ЗАТО, закрытые НИИ…
Пытались тщетно иностранные агенты
В их тайны щупальца пустить свои.

Не для придания солидности и веса
В стране царил гостайн изрядный мрак.
Скрывала многое секретности завеса.
Не говорят друзьям, что знать не должен враг.

Развитье отрасли военным шло накатом.
Уран с плутонием поставив на поток,
Средмаш призвал на службу мирный атом,
И Обнинск дал впервые в мире ток.

Имея мощные в научном плане школы
И базу производств для оборонных нужд,
Успешно атомные строил ледоколы,
И ширпотреб для министерства был не чужд.

От авиации и ядерных подлодок
До спутников и баллистических ракет –
Всё оснащал Средмаш. В официозе сводок
Непререкаемый имел авторитет.

Здесь почитаем теоретик был и практик,
И был диапазон внедрения широк.
Синь глуби вод и высь космических галактик
Избороздил Средмаш и вдоль, и поперёк.

Достойны были и зарплаты, и награды,
Ответственным делам претит словесный блуд.
Наукограды, рудники и атомграды –
Они ведь до сих пор работают, живут…

О минсредмашевцах звучат слова негромки.
Но в тайны прошлого открытый бросив взгляд,
Сомненья нет, что в скором будущем потомки
Сумеют оценить их превеликий вклад.

СТРОИТЕЛИ УС-605

Объём задач был колоссальнейшим предельно
По ликвидации последствий в краткий срок.
Поэтому Средмашу посвятил отдельно
Штрихами выше несколько коротких строк.

Труд министерства в целом радостен и горек.
Открытий скоплен был солиднейший багаж.
Довольно многое из пятилетних строек
В труднодоступных зонах возводил Средмаш.

Когда в Чернобыле «беды густела каша»,
Чтоб стрелки времени не повернули вспять,
Создали в мощной стройсистеме Минсредмаша
«УС» с легендарным номером «шесть сотен пять».

Как дополненье небольшое к этой теме:
Стройуправленью выпал тяжкий груз забот,
Оно последним оказалось в той системе
С таким объёмом колоссальнейшим работ.

На стройке нужен и «заказчик», и «доглядчик»,
Чтоб сообща нести тяжёлый груз забот.
В июне объявились главный генподрядчик,
Проектировщик и научный рукработ.

Как у военных, подчинялось всё приказу,
Задача есть – и исчезает суета,
В строительство проекты запускались сразу,
Что называется, «с горячего листа».

Ход возведенья состоял из трёх этапов.
В ударном темпе всё прошло «с колёс», «с нуля».
Впервые в мире, без задержек, сбоев, ляпов
С декады третьей мая до финала ноября.

В авральном ритме излученья всё кипело,
Не проходило «апосля» и «погодя».
На всех участках каждый делал своё дело,
Из общей цели каждодневно исходя.

Собрала зона вместе граждан настоящих.
И, как на фронте, люди были, как семья:
Без злой вражды, без дезертиров и болящих,
С одною мыслью: «Кто же, если как не я».

На стройке все трудились, словно «с голодухи»,
Неистово, самоотверженно, «взахлёб».
Не верьте тем, кто распускает подло слухи,
Что каждый «под себя лопатой деньги грёб».

В кратчайший срок завод цементный был построен.
И, чтобы дальше дело без заминок шло,
Был быт гражданских и военных обустроен,
Пусть по походному, но в целом хорошо.

Всем повезло: в начальстве не было профанов!
В когорте умных настоящих мужиков
Считался «первым ликвидатором» Усанов,
«Монтажник главный» был, бесспорно, Рудаков.

Из штаба стройки поступали разнарядки.
Жара душила, застил веки едкий пот.
В дни напряжённые к объектам стройплощадки
Шли в бой «дивизии строительных работ».

В той круговерти круглосуточной трёхсменной
Работа в темпе пятилеток первых шла.
И техника была на стройке современной,
Страна, что надо, всё строителям дала.

Гарь выхлопов соляры висла дымкой душной
От техники, свинцом обшитой и бронёй,
Автомобильной, гусеничной и воздушной,
Стелилась понизу туманной простынёй.

Напоминала поле жаркой битвы стройка.
«Стройканонада» ночью слышалась и днём.
Бригады и полки держались храбро, стойко
Под перекрёстным излучающим огнём.

Защитной нету от рентген экипировки,
Но это просто факт, что с грустной шуткой лишь:
Как наркоманы после передозировки,
«Самоубийцы-роботы» сигали с крыш.

Присуще стройке, как оркестру, партитура,
Есть в ней неслышимый особый камертон.
Варилась сварщиком стальная арматура,
И поступал в опалубку бетон.

Известно, с радиацией плохие шутки.
Она не убивала сразу, как фосген.
Не больше двух – вот норма облученья в сутки,
При общей по приказу – двадцать пять рентген.

Пот лился, как вода из сжатой банной губки.
Шла доза облученья в основном в зачёт.
В трёх сменах на один бетономиксер в сутки
Примерно дюжина – водителей расчёт!

Всего четыре ходки максимум за смену –
Ведь это точно, сто процентов, не шоп-тур.
Один другому шёл водитель на замену.
Тот, кто сменялся, убывал на «перекур».

Рос «Саркофаг» «Титаником» иль глыбой-шкафом.
Морские термины считались за свои:
Контроль работ производился «Батискафом»,
Температуру, мощность мерили буи.

Не всё происходило как по маслу, гладко.
Что ж, дифирамбы в час тревожный не поют.
Имелись факты разгильдяйства, беспорядка.
«Горшки не боги обжигают или бьют».

Не обошлось на стройке без «маханья шашек».
Конкретный эпизод напомню кратко лишь
По примененью «биороботов» и «промокашек»
Для очищения соседних с блоком крыш.

Постановленье подвело итог дебатам,
Как дню черту подводит вечер на заре.
Стать «промокашками» доверили солдатам
На чёрной крыше в золотистом сентябре.

Они закрыли излученья амбразуру
Ценою жизни, как Матросовы в войну,
Где хоронил в обломках гласности цензуру
Коварный атом – демон, вздыбивший страну.

Да, это подвиг, если слово молвить строго,
Что не покроет пылью память в квамперфект.
Ассоциаций в зоне возникало много,
Когда в ударном темпе строился объект.

Неслась в событьях дней шальная вереница.
В бетонном чреве скрыв «ионный динамит»,
Встал «Саркофаг», как усыпальница-гробница,
Аналог припятьский в Египте пирамид.

С «нуля» в кратчайший срок такой (!) объект построить!
Конечно, этот факт из области чудес,
Который предстоит осмыслить и усвоить:
Не обошлось строительство без помощи Небес…

Путь поисковый – путь во многом пионерства.
Случались неудачи, сбои…
Вместе с тем АЭСы – детища, не «мавзолеи» министерства,
Объект «Укрытие» – не «выкидыш проблем»,

Немой свидетель страшной планетарной драмы…
Но, впрочем, как объект в стихах ни назови,
Добавлю, он, как на Руси Великой храмы,
Построен был на жертвенной крови…