Мы продолжаем публикацию воспоминаний участников ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Благодаря им, посетители сайта смогут узнать вклад личного состава ВСЧ в выполнение правительственного задания. Эти воспоминания связаны с поистине героическими событиями.

Надеемся, что весь присланный материал найдёт своё отражение в специальном разделе «О роли военных строителей в ликвидации последствий аварии» при выпуске книги с рабочим названием «Чернобыльцы – 30 лет спустя».

Комитет Союза офицеров ветеранов ВСЧ атомной энергетики и промышленности искренне благодарен Чередову А.А., Мартьянову С.А., Нигматуллину Н.Р., Бабчаннику Е.И. Головнину В.И., Губанову В.Ю., Шишканову В.М., Кузнецову В.А., Купяк Р.Н., Золотухину С.П. и другим ветеранам за присланный в наш адрес материал с воспоминаниями и фотографиями.

Шишканов Валерий Михайлович, 25.07.1954 г.р. В Чернобыле с 08.10 по 05.12 1986г. Старший помощник начальника производственного отдела УВСЧ, капитан. Награжден медалью «За боевые заслуги».

При бетонировании 41 опоры под балку «мамонт» бетон из бетононасосов уходил как в бездну. Бросали «гирлянды» из бетонных блоков, мешки с бетоном — не помогло. Изготовили «песочницу» — квадратную металлическую коробку с приваренной арматурой -и установили на месте опоры. Никакого эффекта. Попробовали подавать бетон краном «Демаг» в бадьях-галошах с электронным открыванием. Запретили пользоваться рациями на период бетонирования. Кран грузоподъемностью 600 тн медленный и, пока осуществлялся подъем, кто-то выходил в эфир, бадья открывалась и бетон вываливался, не доходя до места назначения. Было принято решение послать людей.

Вновь прибывшим резервистам объяснили обстановку, рассказали о серьезной опасности. Из числа добровольцев отобрали 100 человек. За ночь опору забетонировали. Выбегали из укрытия по 2 человека. Кто-то открывал бадью, кто-то лопатами работал, кто-то вибрировал. Дозиметры показали от 17 до 21 бэр. Людей наградили грамотами, выдали премии и отправили по домам. Руководили работами вместе с майором Кузнецовым В.А. Он тоже из Обнинска.

В одно из дежурств в УС — 605, а дежурили по ночам представитель руководства управления строительства и офицер УВСЧ, поступило сообщение о прибытии на ж.д. станцию вагонов со свинцовыми и чугунными чушками, каждая по 60 кг, для контргруза крана «Демаг». По одному моему звонку дежурному по части были подняты две роты и организована разгрузка. Обычно для этого требуется время. Когда прибыл на станцию, разгрузка заканчивалась. Некоторые резервисты грелись у костра. Пригласил дозиметриста. От костра светило 9 рентген.

Последние две недели офицеры нашего отдела руководили добровольцами ( из числа резервистов, набравших 15 — 17 бэр) по закрытию щелей в крыше. Однажды утром, после дежурства на станции, мне было поручено закрыть очередную обнаруженную щель. С группой из 20 человек мы поднялись на 61-ю отметку. Сначала пошел я, остальные наблюдали через кварцевое стекло. Надо было пробежать по доске над завалом, подняться по опоре на крышу, далее по наклонной металлической поверхности («клюшке») наверх. Выбравшись на крышу, привязал веревку и пополз по «клюшке».

За ночь подморозило и металл был очень скользкий. Забрался с трудом. Привязал веревку наверху, объяснил по рации наблюдающим за мной добровольцам задачу и вернулся назад. Далее по двое побежали резервисты. Кто кабель протягивал, кто лист железа, кто приваривал. По радиационной ситуации работать можно было не более 10 мин. После того как все пробежали, работу не закончили. Собрав дозиметры, пошел к дозиметристам. Дозиметры показали по 2 бэра. Обычно по 5 -7 бэр. Вернувшись на 61-ю отметку, раздал дозиметры и послал группы на повторную пробежку. Один грузин с ярко выраженным акцентом говорит: «Ты думаешь, я что-нибудь понимаю в этих саркофагах? Я ви-но-дел. Ты скажи сколько там надо быть. Полчаса, час? А так туда-сюда, туда-сюда. Я боюсь!» Все посмеялись и побежали выполнять поставленную задачу.

Вспоминается еще один комичный случай. Как-то с офицером отдела капитаном Щегольковым А. в начале декабря пошли в город. Нас остановил наряд из комендатуры во главе с молодым лейтенантом. «Вы нарушаете форму одежды». Мы переглянулись. Оба в танковых комбинезонах, тельняшках, на Саше солдатский бушлат и сапоги с завернутыми голенищами, на мне обычная телогрейка синего цвета и не понятной формы полусапожки, пилотки с офицерскими кокардами. Мы не поняли в чем нарушения. Оказалось гарнизон перешел на зимнюю форму одежды, а мы в пилотках. Мы пообещали исправиться.