Николай Павлович Волошин
РФЯЦ-ВНИИТФ, помощник директора

Об истории и руководителях атомной отрасли

(Выдержки из книги)

В  памятный 1945-й родилась Атомная отрасль СССР-России и это глубоко символично: созданная в год Великой Победы она и поныне совершает свой победоносный  путь  в будущее.

Кроме великих ученых над атомным проектом работали организаторы науки и производства, конструктора, инженеры, рабочие и служащие, беззаветно преданные делу, которому они посвятили свою жизнь.

Среди них 10 трижды и 11 дважды Героев Социалистического Труда, 32 Героя Советского Союза, 8 Героев России и 263 Героя Социалистического Труда. Награжденных орденами и медалями СССР и России, а также удостоенных высоких лауреатских и почетных государственных званий — десятки тысяч человек.

Cведения о руководителях отрасли с начала её создания и до нынешних дней.

ХРОНОЛОГИЯ руководства отраслью

О первых двух высших руководителях сказано и написано столько книг и публикаций, что добавить что-либо существенно новое практически невозможно. И всё же, не могу не выразить своего к ним отношения.

Академик И.В.Курчатов и маршал Л.П.Берия совершенно разные и, казалось бы, абсолютно несопоставимые личности. Возраст, образование, уровень знаний, увлечения, методы и средства достижения целей, судьбы, наконец, — всё в их жизни было очень разным. На определённом этапе этой жизни их объединяли дело и цель – создание ядерного оружия. Их вклад в достижении поставленной государством цели конечно не равновелик. Академик И.В.Курчатов был трижды удостоен звания Героя Социалистического Труда (1949, 1951, 1954 гг.), лауреата Ленинской (1957г.) и четырёх Сталинских премий (1942, 1949, 1951, 1954 гг.), осуществлял научное руководство проблемами создания атомной и водородной бомбы, атомной энергетики, атомного флота и исследованиями в области освоения термоядерной энергии. Маршал Л.П.Берия был Героем Социалистического Труда (1943г.), лауреатом Сталинской премии (1949 г.), на государственном уровне занимался организационно-техническими проблемами Атомного проекта, оперативно распоряжаясь огромными материальными и трудовыми ресурсами и обеспечивая выполнение важных и сложных задач нарождающейся отрасли в условиях послевоенной разрухи.
Из всех награждённых за успешное испытание первой атомной бомбы СССР в 1949 году только И.В.Курчатову и Л.П.Берия было присвоено звание «Почётный Гражданин СССР».

По-разному можно относиться к роли, которую они сыграли в Атомном проекте, к оценке значения их деятельности, но одно несомненно – благодаря совместным усилиям видного учёного и делового организатора поставленная цель Атомного проекта была достигнута в кратчайшие сроки.

К решению беспрецедентной задачи в свое время руководством СССР были привлечены лучшие силы промышленности, КБ, НИИ, лучшие руководители и специалисты. Усилена разведывательная деятельность.Постоянное внимание первых лиц государства способствовало быстрому продвижению к цели.

В вышеупомянутой книге Л.Д.Рябев назвал следующие факторы, обеспечивающие успех отрасли:

«<…> — выбор руководством страны государственных приоритетов и четкая постановка главных задач и проблем, требующих безотлагательного решения;
— назначение высших руководителей и исполнителей главных направлений работы, наделение их необходимыми полномочиями;
— эффективная поддержка руководством страны важнейших программ, включая оборонные, концентрация интеллектуальных, материальных и финансовых ресурсов на их претворении в жизнь;
— поддержка фундаментальной и прикладной науки как проявление государственной политики;
-расширение подготовки, отбор и привлечение лучших, талантливых кадров;
— единство цикла «исследование-разработка-производство» и сжатые сроки его реализации;
— усиление роли научно-технических советов в выработке научно-технической политики, опора на авторитетное мнение ученых, единство административного и научного руководства;
— свободное и критическое обсуждение научных проблем;
— материальное стимулирование участников проекта;
— четкая организация работ, нацеленность на конечный результат;
— высочайшая ответственность и энтузиазм людей.

Ценность опыта Атомного проекта заключается в быстром и эффективном решении крупных научно-технических проблем, быстром освоении новых технологий и создании новых отраслей производства. Реализация этого проекта дала СССР не только атомное оружие, мирные ядерно-взрывные технологии, но и атомную энергетику — энергетику будущего.Каждый из руководителей отрасли отвечал требованиям своего времени, а новые назначения происходили в переломные моменты истории нашего государства, или при смене высшего руководства страны.
Так, начальник Первого Главного управления Б.Л.Ванников прекратил работу в этой должности в марте 1953 года в связи с реорганизацией управления, происходившей после смерти И.В.Сталина.

Министр среднего машиностроения В.А.Малышев в феврале 1955 года был заменен другим руководителем как «человек Г.М.Маленкова», которого в то время постепенно начали передвигать на вторые роли в управлении государством. М.Г.Первухина сняли с должности министра летом 1957 года при «развенчании антипартийной группы Маленкова – Молотова – Кагановича». Причиной отставки Е.П.Славского, почти тридцать лет руководившего отраслью, стала Чернобыльская трагедия 1986 года.
Увольнялись одни, назначались другие. В период распада СССР и организации государственной власти новой России потребовались усилия и энергия патриотов отрасли для ее сохранения, выживания и дальнейшего развития. В конце января 1992 года российская часть бывшего Министерства атомной энергетики и промышленности СССР (преемника Минсредмаша) была преобразована в Министерство Российской Федерации по атомной энергии. В марте того же года его первым министром стал Виктор Никитович Михайлов.

История отрасли тесно связана с историей страны и государства. Минсредмаш СССР был «государством в государстве», так как это министерство обладало гигантским кадровым, научным, производственным, оборонным и строительным потенциалом. В 70-80 гг. прошлого столетия в организациях и на предприятиях министерства работало более полутора миллиона человек.

Именно Минсредмаш построил 10 закрытых и десятки открытых городов на территории бывшего СССР. Его военно-строительные части обустраивали шахты пусковых установок ракетных войск стратегического назначения. Научно-исследовательские, проектные организации и промышленные предприятия Минсредмаша разрабатывали и производили ядерные боеприпасы, атомные реакторы подводных и надводных кораблей, возводили атомные электростанции в СССР и за рубежом. Бывали годы, когда Минсредмаш попутно с добычей урана производил химические удобрения и добывал золото в количествах, сравнимых с объемом продукции Минхимудобрений и Минцветмета.

Наши министры

ВАННИКОВ Б.Л.

С сентября 1945 г. первым руководителем нашей отрасли был начальник Первого Главного управления (ПГУ) при Совете Народных комиссаров СССР Борис Львович Ванников. Человек драматичной судьбы, выходец из когорты создателей обычных вооружений, народный комиссар вооружений, разжалованный и арестованный за семнадцать дней до начала Великой Отечественной войны, а вскоре освобожденный из мест заключения.

В справке о реабилитации, подписанной И.В.Сталиным 20 июля 1945 г., говорилось, что Б.Л.Ванников «был временно подвергнут аресту органами НКГБ… по недоразумению» и «…должен немедленно приступить к работе в качестве заместителя Наркома вооружений». Был Наркомом, стал замом, но остался таким же блестящим инженером и прекрасным организатором разработки и производства вооружений, каким был и до войны.
В феврале 1942 г. народный комиссариат вооружений был преобразован в наркомат боеприпасов, и Борис Львович был назначен его первым руководителем.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июня 1942 г. Б.Л.Ванникову было присвоено звание Героя Социалистического Труда за исключительные заслуги перед государством в деле обеспечения фронта новыми видами артиллерийского и стрелкового оружия.

После ядерных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки вопросы создания советской атомной бомбы перешли в практическую плоскость. И.В.Сталин привлек наркома боеприпасов к обсуждению этой проблемы. По воспоминаниям Б.Л.Ванникова 17 или 18 августа 1945 г. И.В.Сталин принял Л.П.Берия, А.П.Завенягина и его для беседы об организации и руководстве разработками атомного оружия. Л.П.Берия и А.П.Завенягин склонялись к предложению о создании в НКВД специального главного управления. А Ванников предложил создать надведомственную организацию, так как «работы по использованию атомной энергии и по созданию атомной бомбы… далеко выходят за рамки какого-либо ведомства и даже такого, как НКВД». В качестве примера Б.Л.Ванников сослался на совет по радиолокации и Комитет по вывозу репарационного оборудования из Германии. Эти органы возглавлялись членами или секретарями Политбюро ЦК ВКП(б) и обладали особыми правами. Для решения атомной проблемы нужно создать подобный надведомственный комитет.
И.В.Сталин положительно отнёсся к этому предложению и принял решение о создании специального комитета (в дальнейшем это название «Специальный» за ним и было закреплено) во главе с членом Политбюро Л.П.Берия и его единственным заместителем Б.Л.Ванниковым. 20 августа 1945 года было принято и подписано И.В.Сталиным Постановление ГОКО «О Специальном комитете при ГОКО» (№ 9887сс/оп), которым Б.Л.Ванников назначался начальником Первого Главного управления при СНК СССР с освобождением от должности наркома боеприпасов.
С этого момента Борис Львович прочно и навсегда связал свою жизнь с создаваемой и развивающейся атомной отраслью, которой он отдал свои силы, опыт, знания и своё горячее сердце. За большой личный вклад в организацию работ по производству плутония и созданию первой отечественной атомной бомбы Борису Львовичу Ванникову в октябре 1949 г. второй раз было присвоено звание Героя Социалистического труда. Он стал первым дважды Героем Социалистического Труда! Есть такая легенда. При представлении наградных документов И.В.Сталину напомнили, что ещё никому звание Героя Социалистического Труда второй раз не присваивалось. И.В.Сталин сказал: «Думаю, наш народ правильно поймёт и оценит это награждение».
После смерти И.В.Сталина с марта по июнь 1953 г. проводилась реорганизация Первого Главного управления. В это время ПГУ возглавлял А.П.Завенягин. В июне на базе Спецкомитета, Первого, Второго и Третьего главных управлений при СМ СССР было образовано Министерство среднего машиностроения. Министром был назначен В.А.Малышев.

Борис Львович стал первым заместителем министра и продолжал руководить совершенствованием ядерного и созданием термоядерного оружия. В январе 1954 года за вклад в создание первого термоядерного заряда он был в третий раз удостоен звания Героя Социалистического Труда. Б.Л.Ванников работал в Министерстве до марта 1958 года, и в возрасте 61 года вышел на пенсию; скончался в 1962 г. и был похоронен в Москве у Кремлевской стены.

МАЛЫШЕВ В.А.

В июне 1953 г. первым Министром среднего машиностроения в момент его организации был назначен Вячеслав Александрович Малышев. Это был человек ярчайшей судьбы, внесший бесценный вклад в становление и развитие нашей отрасли, в решение проблем Атомного проекта.

Работать Вячеслав Малышев начал в 16 лет слесарем железнодорожных мастерских, затем помощником машиниста; в 1924 г. окончил железнодорожный техникум, а в 1934 г. — МВТУ им. Н.Э.Баумана. В том же году

был направлен на Коломенский паровозостроительный завод, где прошёл путь от конструктора до главного инженера и директора завода.

В начале 1939 года в возрасте 36 лет (!) был назначен народным комиссаром тяжёлого машиностроения СССР. В 1940-41 гг. работал наркомом среднего машиностроения.

С началом войны наркомат среднего машиностроения был преобразован в наркомат танковой промышленности, который Вячеслав Александрович возглавлял почти всё военное время. С 1940 по 1944 год он одновременно выполнял обязанности заместителя председателя Совета народных комиссаров СССР. Его труд на этих постах по достоинству оценен присвоением в 1944 г. звания Героя Социалистического Труда.

К Атомному проекту Вячеслав Александрович был привлечён с самого начала его реализации. В декабре 1945 года он возглавил секцию № 2 Инженерно-технического совета при Специальном комитете по проектированию и сооружению газодиффузионных заводов по производству урана-235.

В 1950 г. В.А.Малышев был назначен министром судостроительной промышленности, но не потерял связи с ПГУ и стал одним из зачинателей и организаторов работ по созданию атомного подводного флота СССР. 12 февраля 1952 г. он вместе с Б.Л.Ванниковым, А.П.Завенягиным, Н.И.Павловым и Б.С.Поздняковым направил письмо в Правительство о строительстве первой атомной подводной лодки с торпедой, оснащенной ядерным зарядом. Этим было положено начало созданию в СССР подводного флота с ядерно-энергетическими установками.

В ноябре 1953 года В.А.Малышев, Н.И.Носенко, З.А.Шашков, А.П.Завенягин, И.В.Курчатов и А.П.Александров направили в Правительство предложение – спроектировать атомный ледокол. С этого началось создание атомных надводных кораблей.

Будучи министром среднего машиностроения с июня 1953 г. по февраль 1955 г., Вячеслав Александрович приложил немало сил к расширению направлений деятельности крупнейшей наукоемкой отрасли. При нем оружейные дела дополнялись развитием атомной энергетики.

В.А.Малышев был председателем Государственной комиссии по испытанию первой отечественной термоядерной бомбы РДС-6с (сахаровской «слойки»). Испытание было проведено 12 августа 1953 года на Семипалатинском полигоне. Сразу после испытания Вячеслав Александрович вместе с другими руководителями и учёными побывал в эпицентре взрыва, где даже спустя год мощность дозы радиации превышала 400 рентген в час. Эта «прогулка» (как отметил А.Д.Сахаров в своих воспоминаниях) не могла не повлиять на здоровье ее участников.
В 1954 г. В.А.Малышев был назначен заместителем Председателя Совета Министров СССР без освобождения от должности министра среднего машиностроения. В феврале 1955 года он был освобожден от обоих постов и назначен председателем Государственного комитета по новой технике. В 1956 г. по состоянию здоровья Вячеслав Александрович оставил работу. Скончался 20 февраля 1957 г., похоронен в Москве у Кремлевской стены. О нём, как об одном из создателей атомной отрасли, можно прямо сказать, что он сгорел на работе. В декабре 1956 г. ему исполнилось всего 54 года, а через два месяца его не стало. Десять лет его непосредственного участия в Атомном проекте оставили яркий след в истории становления отрасли, начальных этапов создания и совершенствования атомного оружия и развития атомной энергетики.

ЗАВЕНЯГИН А.П.
Авраамий Павлович Завенягин родился 1 мая 1901 г. в семье машиниста на станции Узловая. В 18 лет он стал комиссаром политотдела дивизии РККА. С 1920 по 1927 гг. был на партийной работе в Украине. В 1930 г. окончил Московскую горную академию и некоторое время работал ректором Московского института стали и сплавов. Затем – в Ленинградском проектном институте, в аппарате Наркомата тяжёлой промышленности (НКТП), на металлургическом заводе в Днепродзержинске, а с 1933 по 1937 гг. был директором всемирно известной Магнитки.
1938 год можно считать поворотным в его судьбе, т.к. из сферы НКТП он был переведён в систему НКВД и назначен руководителем Норильлага, который к тому времени уже три года строил Норильский горно-металлургический комбинат. В апреле 1942 г. этот комбинат дал первый металлический никель.

Здесь А.П.Завенягину пришлось руководить работой десятков тысяч заключённых и понадобилось, как сказано в одной из легенд о нём, установить для себя и подчинённых «законы управления Завенягина»:

— первый закон: максимальная работа в нечеловеческих обстоятельствах;
— второй: спасение [заключается] в неординарных решениях;
— третий: молодость – скорее достоинство, чем недостаток.

Этими законами Авраамий Павлович руководствовался, когда строил Магнитку, возводил никелевый комбинат за полярным кругом, занимался поиском и вывозом материалов, оборудования и специалистов по урановой проблеме из Германии.

Этими же законами он руководствовался, возглавляя Атомную отрасль.

В феврале 1955 года Авраамий Павлович становится министром среднего машиностроения. В отрасли он не новичок. Ещё в 1943 году А.П.Завенягин был подключен к работам по Атомному проекту и курировал Государственный институт редких металлов, где в 1944 году была проведена первая в СССР промышленная плавка урана.

Как заместитель наркома внутренних дел, он был введен в состав Специального комитета 20 августа 1945 г., а через десять дней назначен первым заместителем начальника ПГУ при СНК СССР. Через три месяца Авраамий Павлович вошёл в состав Инженерно-технического совета при Спецкомитете и стал руководителем его пятой секции по проектированию и сооружению горно-металлургических предприятий, конструированию и изготовлению оборудования для них.

С декабря 1944 г. А.П.Завенягин руководил строительством предприятий по добыче урана. В 1945 году ему было поручено руководство операциями по привлечению немецких специалистов к атомному проекту, перебазированию соответствующего оборудования и запасов урановых соединений из советской зоны оккупации Германии в СССР.

Работая в ПГУ первым заместителем начальника (1945 — 1946 гг. и 1949 — 1953 гг.) и заместителем (1946 – 1949 гг.), Авраамий Павлович отвечал за научно-производственный и строительные комплексы. Летом 1949 г. А.П.Завенягин лично контролировал изготовление плутониевых полусфер в КБ-11 для первой атомной бомбы СССР и отвечал за их доставку на Семипалатинский полигон.

За существенный вклад в разработку атомной бомбы в 1949 г. ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда, а в 1954 г. он был вторично удостоен этого звания за выдающийся вклад в ускорение разработки термоядерных зарядов.

С марта по июнь 1953 года Авраамий Павлович возглавлял ПГУ. В июне было образовано новое Министерство среднего машиностроения, в котором Завенягин А.П. стал заместителем министра.
28 февраля 1955 г. его назначают заместителем председателя Совета Министров СССР – министром среднего машиностроения. В этих должностях он проработал почти два года. Ему принадлежат заслуги в руководстве проектированием и строительством важнейших объектов отрасли – Института теоретической и экспериментальной физики (в Москве), Объединенного института ядерных исследований (в Дубне), Физико-энергетического института (в Обнинске) и Всероссийского НИИ неорганических материалов (в Москве).

А.П.Завенягин скоропостижно умер 31 декабря 1956 г. от сердечного приступа, случившегося после декабрьского Пленума ЦК КПСС. Похоронен у Кремлёвской стены.
Наша отрасль создавалась и развивалась во многом благодаря его самоотверженному труду с максимальной отдачей в труднейших условиях, благодаря принятию и реализации им неординарных решений.

ПЕРВУХИН М.Г.

Ко времени своего десятилетия отрасль работала как хорошо налаженный механизм, но партийное и государственное руководство внимательно и порой придирчиво относилось к назначениям на ключевые посты в органах исполнительной власти. С января по апрель 1957 г. обязанности министра среднего машиностроения исполнял Борис Львович Ванников. После смерти А.П.Завенягина понадобилось четыре месяца для принятия решения о назначении первого заместителя председателя Совета Министров СССР Михаила Георгиевича Первухина на пост министра среднего машиностроения.

Впервые к атомной проблеме Первухин М.Г. был подключен еще в 1942 году, когда В.М.Молотов поручил ему, как заместителю председателя СНК (1940 – 1946 гг.), разобраться в докладах разведорганов о проектах уран-графитовых реакторов и способах выделения изотопа урана-235. В 1943 – 1945 гг. он был куратором атомного проекта со стороны Совнаркома. В августе 1945 г. был включен в состав Спецкомитета (знаменитая «девятка» государственных и научных деятелей: Берия Л.П., Маленков Г.М., Вознесенский Н.А., Ванников Б.Л., Завенягин А.П., Курчатов И.В., Капица П.Л., Махнев В.А., Первухин М.Г.), а 31 ноября этого же года становится председателем Инженерно-технического Совета при Спецкомитете и председателем секции № 1 по проектированию и строительству заводов № 817 (ПО «Маяк», Озёрск) и № 813 (УЭХК, Новоуральск).

В 1947-1949 гг. Михаил Георгиевич был первым заместителем Б.Л.Ванникова в ПГУ, одновременно оставаясь наркомом химической промышленности СССР (1942-1950 гг.). В 1949 г. он был председателем Государственной комиссии по проведению испытания первой атомной бомбы СССР на Семипалатинском полигоне. За вклад в разработку первой атомной бомбы он был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

В атомном проекте М.Г.Первухин отвечал за обеспечение работы первых предприятий по получению тяжелой воды, гексафторида урана и многих химических реагентов.
Министром среднего машиностроения он работал с 30 апреля по 24 июля 1957 г. Никаких замечаний по руководству Минсредмашем он не получал.

Снятие с должности министра и заместителя председателя Правительства было связано с «развенчанием антипартийной группы Маленкова, Кагановича и Молотова», позиции которой М.Г.Первухин разделял..

В 1957-1958 гг. М.Г.Первухин был председателем Госкомитета СМ СССР по внешнеэкономическим связям, в 1958 — 1962 гг. послом в ГДР, затем работал в Госплане. Скончался в 1978 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

СЛАВСКИЙ Е.П.

Ефим Павлович Славский – легенда Атомной отрасли. Родился в 1898 г. В 14 лет спустился в шахту Макеевки, 6 лет трудился шахтёром. С 1918 по 1928 гг. служил в РККА, участник Гражданской войны – был комиссаром кавалерийской бригады в 1-й Конной Армии С.М.Будённого. В 1933 г. окончил Московский институт цветных металлов и золота. В 1933-1940 гг. – инженер, начальник цеха, главный инженер, директор завода «Электроцинк» в г.Орджоникидзе; 1940-1941 гг. – директор Днепровского алюминиевого завода в г.Запорожье; 1941-1945 гг. — директор Уральского алюминиевого завода в Каменск-Уральском. В 1945 г. стал заместителем наркома цветной металлургии (НКЦМ) и одновременно начальником Главка алюминиево-магниевой и электродной промышленности.

При выплавке алюминия и магния используются графитовые электроды. Для сборки атомного реактора понадобился графит повышенной чистоты, причем в большом количестве. Вот это обстоятельство и послужило поводом и причиной поворота в судьбе инженера-металлурга Е.П.Славского. В 1943 году Ефим Павлович как специалист по производству графитовой электродной массы познакомился с Игорем Васильевичем Курчатовым. Как рассказывал сам Ефим Павлович, он тогда и малейшего представления не имел, зачем Курчатову нужен чистейший графит. Попытки получить графит необходимого качества долгое время заканчивались неудачно. В апреле 1946 г. по рекомендации И.В.Курчатова Ефима Павловича перевели из НКЦМ в ПГУ заместителем Б.Л.Ванникова. После этого Ефим Павлович вместо изготовителя графита на одном из московских заводов стал приемщиком готовой продукции. Совместными усилиями изготовителей и заказчиков удалось разработать технологию очистки графита с использованием летучих соединений хлора. Полученный графит «электронной» чистоты был использован в кладке первого уран-графитового котла Ф-1, заработавшего в конце 1946 г. в ЛИПАН’е (будущем Институте атомной энергии им. И.В.Курчатова).

Затем в 1947-1949 гг. Ефим Павлович строил комбинат № 817 (ныне ПО «Маяк» в г. Озерске Челябинской области), на котором был произведен плутоний для первой атомной бомбы СССР.

За непосредственное участие в разработке первого образца ядерного оружия в 1949 г. Ефим Павлович был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

В 1949 году его вновь назначают заместителем начальника ПГУ. В этой должности он работал до июля 1953 г.

В только что образованном Министерстве среднего машиностроения он становится начальником Главного управления химического оборудования. С сентября 1953 г. он заместитель министра, а с февраля 1955 по июль 1957 – первый заместитель министра среднего машиностроения.

В 1954 г. за комплекс работ в обеспечение разработки, изготовления и испытания первого термоядерного заряда Ефиму Павловичу присваивается вторично звание Героя Социалистического Труда. В июле 1957 г. его назначают Министром среднего машиностроения. По воспоминаниям Бориса Васильевича Броховича, длительное время работавшего директором ПО «Маяк» и хорошо знавшего Ефима Павловича, дело с этим назначением было так. Когда М.Г.Первухина освободили от должности министра, он приехал к Е.П.Славскому и сказал:

-Ты теперь министр.

-Как так?Акак же Вы?

-Меня послали к маме.

-Как же так назначили, а со мной не поговорили.

Через день Е.П.Славского вызвал Н.С.Хрущев и сказал, что этим назначением он через два года выполнил завещание А.П.Завенягина.

С той поры Ефим Павлович почти 30 лет был бессменным руководителем Минсредмаша. За этот период отрасль заняла одно из ведущих мест в народном хозяйстве страны, стала его могучей частью, охватывающей научный, производственный и строительный сектора деятельности государства.

Интересы и заботы Ефима Павловича были весьма широки и разносторонни: от разведки, добычи и переработки руды – до реализации передовых конструкций атомных реакторов, от строительства гражданских объектов – до разработки и испытаний новейших видов ядерного оружия. По его инициативе отрасль занималась, казалось бы, несвойственной ей работой: производством химических удобрений, добычей золота, строительством и обустройством крупных объектов (аэропорты, шахты пусковых установок РВСН и т.п.). Он широко использовал мощнейший потенциал своего министерства. Ефим Павлович еще в начале 80-х годов прошлого столетия с гордостью говорил: «<…> мы и сейчас еще полувоенная организация. У меня одних строителей 200 тысяч человек: и адмиралы у меня, и генералы, и кто хочешь… Я сто процентов получаю материальных ресурсов, которые мне планируют на каждый год». Соответствующей была и отдача отрасли. А когда в пятидесятых годах в СССР были гонения на генетиков, Минсредмаш по предложению И.В.Курчатова и при активной поддержке Е.П.Славского построил здание на территории Института атомной энергии и создал условия для их работы.

Ефим Павлович так вспоминал об этом: «Построили помещения и генетиков вырастили втайне от Хрущева. Только несколько лет тому назад отдали их из института атомной энергии в Академию наук – целый институт молекулярной генетики!»

В 1962 году Ефим Павлович был в третий раз удостоен звания Героя Социалистического Труда за разработку и испытание самой мощной в мире термоядерной бомбы, которую за рубежом с подачи Н.С.Хрущева прозвали «кузькиной матерью».

Этим испытанием была продемонстрирована возможность наращивания энергии единичного ядерного боеприпаса до гигантских значений. Вскоре был подписан Московский договор (1963 г.) о запрете испытаний в трех средах (в воздухе, под водой и в космосе), а затем (1974 г.) и договор об ограничении мощности испытательных взрывов величиной  150 кг.

Всем комплексом научных, социальных, военно-технических и международных вопросов деятельности министерства все эти тридцать лет (с 1957 по 1986 гг.) неустанно занимался Ефим Павлович. При нём широко развернулось строительство атомных электростанций, атомных подводных лодок и атомных ледоколов, была разработана и реализована программа мирного опытно-промышленного использования ядерно-взрывных технологий, постоянно поддерживался военный ядерный паритет с США.
Его труд по достоинству оценен государством: тремя из десяти орденов Ленина он был награжден еще за работу на предприятиях Наркомцветмета, остальные ордена он получил за работу в Минсредмаше; он лауреат Ленинской и трех Государственных премий СССР, награжден другими орденами и медалями СССР и ГДР.

Ёмкую и яркую характеристику дал Ефиму Павловичу Андрей Дмитриевич Сахаров. «Человек он, несомненно, больших способностей и работоспособности, решительный и смелый, достаточно вдумчивый, умный и стремящийся составить себе чёткое мнение по любому предмету, в то же время упрямый, часто нетерпимый к чужому мнению; человек, который может быть и мягким, вежливым и весьма грубым. По политическим и нравственным установкам прагматик, искренне увлечённый тем делом, во главе которого он поставлен – и военными его аспектами и разнообразными мирными применениями, глубоко любящий технику, машины, строительство…».

А работавший под руководством Е.П.Славского более 25 лет начальник 5 ГУ МСМ Георгий Александрович Цирков в статье, посвящённой 100-летию со дня рождения Ефима Павловича, написал: «Первая встреча с Ефимом Павловичем Славским оставила у меня необычайное впечатление. Я почувствовал, что он излучает какую-то энергию, которая передаётся собеседнику, заряжая его на совершение важных и полезных для Родины дел. С первых минут знакомства было очевидно, что это крупный инженер, руководитель с ясным аналитическим умом, не боящийся принять ответственные решения».

В год 65-летия отрасли важно отметить, что Ефим Павлович Славский руководил ею почти столько же лет, сколько довелось её возглавлять другим вместе взятым десяти министрам! И в этот период, определённая часть которого историками квалифицируется как время застоя, отрасль бурно развивалась, движимая такими увлечёнными людьми, каким был Е.П.Славский. Несмотря на свой приличный возраст (в 1986 г. ему было 88 лет), он оставался активным деятельным руководителем, постоянно заботившимся об устойчивом развитии и авторитете отрасли.

Но в апреле 1986 г. на Чернобыльской АЭС произошла страшная трагедия, последствия которой мир переживает до сих пор. В те годы все АЭС СССР находились в ведении Министерства энергетики и электрификации. Однако разработчиком проектов и строителем всех атомных станций было Министерство среднего машиностроения. Поэтому основная доля ответственности за произошедшее легла на создателей реактора и его систем управления и защиты, а также и на руководство Министерства. Поэтому в ноябре 1986 г. Ефим Павлович был отправлен в отставку. Скончался 28 ноября 1991 г., похоронен на Новодевичьем кладбище. 

РЯБЕВ Л.Д.
Через 8 дней после отставки Е.П.Славского Министром среднего машиностроения СССР был назначен Лев Дмитриевич Рябев, проработавший к этому времени в отрасли с небольшими перерывами более 20 лет.

В 1957 г. после окончания МИФИ по специальности «Проектирование и эксплуатация физических приборов и установок» он был направлен в КБ-11 (ныне РФЯЦ-ВНИИЭФ, г. Саров), где прошел путь от инженера до директора этого крупнейшего ядерного центра страны.

Преддипломную практику Лев Дмитриевич проходил в газодинамическом отделении (сектор 3) ВНИИЭФ. В 1958 г. он успешно защитил диплом инженера по теме, связанной с вопросами исследования чувствительности мощных взрывчатых веществ к слабым ударным волнам. Активность, проявленная Львом Дмитриевичем в общественных делах, постепенно провела его по иерархической лестнице от секретаря парторганизации сектора до второго секретаря горкома партии. С 1967 по 1969 год он работал заместителем главного инженера института. Затем его назначили заведующим отделом оборонной промышленности Горьковского обкома партии.

Работа в этой должности позволила Льву Дмитриевичу приобрести широчайшие знания и опыт в области руководства оборонными программами. В 1972 году его назначают первым заместителем директора ВНИИЭФ.

В марте 1974 г., после того, как Борис Глебович Музруков попросил освободить его от обязанностей директора ВНИИЭФ по состоянию здоровья, его преемником на этом посту стал Л.Д.Рябев.

1974-1978 гг. были самыми напряженными годами подземных испытаний новых ядерных зарядов, разрабатываемых обоими ядерными центрами (ВНИИЭФ и ВНИИТФ). Темп подземных испытаний стал сравнимым с сессиями воздушных испытаний начала 60-х годов. Доля ВНИИЭФ в этих испытаниях превышала 50%. В успехах этого периода роль директора была весьма значительной. Глубокая заинтересованность в делах института вместе с доступностью и простотой общения с научными, инженерно-техническими работниками и рабочими снискали Льву Дмитриевичу заслуженный авторитет и уважение. В подтверждение этих слов сошлёмся на воспоминания о периоде работы Льва Дмитриевича директором ВНИИЭФ.

Бывший директор завода ВНИИЭФ Сергей Михайлович Бабадей так характеризует Л.Д.Рябева: «…Меня всегда поражало соответствие Л.Д.Рябева занимаемой должности. Полная компетентность в многообразии задач, логичность, своевременность и обоснованность принимаемых решений могли служить образцом для руководителя любого ранга». Бывший начальник отдела газодинамического отделения Рюрик Фёдорович Трунин отмечает, что при Л.Д.Рябеве «…заметно оживилась научная жизнь в институте,… на многих мероприятиях стали видеть директора. …Попасть на приём к директору стало так же легко, как и к научному руководителю».

Многие сотрудники института сожалели о его переводе в 1978 г. в аппарат ЦК КПСС, в оборонном отделе которого Л.Д.Рябев проработал до 1984 года. В этом же году он был назначен заместителем министра, в июле 1986 г. – первым заместителем министра, а 29 ноября 1986 г. стал министром среднего машиностроения. В этот период Лев Дмитриевич непосредственно участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Под его руководством в отрасли совершенствовалось и развивалось программно-целевое планирование, осуществлялись структурные изменения в управлении, интенсифицировалась конверсия производств. Не прошло и трех лет, как Льва Дмитриевича вновь отвлекают от отрасли затем, чтобы назначить руководителем всего топливно-энергетического комплекса (ТЭК) страны. В 1989 году он становится заместителем председателя Совета Министров СССР и председателем Бюро по ТЭК.

…Грянул август 1991 года, 19 августа был образован ГКЧП. В эти драматичные дни Лев Дмитриевич занял взвешенную умеренную позицию. В частности, он призывал к действиям в строгом соответствии с Конституцией и другими законами, к упразднению ГКЧП и отмене чрезвычайного положения, к широкому обсуждению проекта нового Союзного Договора. Однако кабинет Министров СССР почти в полном составе был отправлен в отставку и к работе в качестве советника вновь созданного Министерства по атомной энергии Лев Дмитриевич Рябев приступил в марте 1992 г.
В следующем 1993 году он был назначен первым заместителем Министра Российской Федерации по атомной энергии и в этой должности отвечал за работу ядерно-оружейных департаментов и некоторых структур управления атомной энергетикой.

В 2002 году Лев Дмитриевич по истечении срока государственной службы стал советником министра – заместителем директора РФЯЦ-ВНИИЭФ и продолжает трудиться, передавая богатый опыт новому руководству отрасли. С ним по-прежнему очень приятно встречаться и советоваться, всегда можно получить исчерпывающую информацию по проблемам и принимавшимся решениям в отношении ядерно-оружейного и ядерно-энергетического комплексов страны, по международным аспектам нашей деятельности. Под особым вниманием Льва Дмитриевича находятся вопросы научно-технического сотрудничества предприятий ядерного оружейного комплекса России с ядерными лабораториями ядерных держав, а также работа международного научно-технического центра. Наряду с основной работой Лев Дмитриевич много времени уделяет публикациям документов о становлении и развитии отрасли, организации и проведению торжественных мероприятий, посвященных выдающимся ученым, организаторам и важнейшим событиям. Его активности и заинтересованности в нынешних делах Госкорпорации «Росатом» стоит только позавидовать! Его труд отмечен высокими государственными наградами. Он кавалер ордена Ленина, двух орденов «Знак Почета», лауреат Государственных премий СССР и РФ и премии Правительства Российской Федерации.

КОНОВАЛОВ В.Ф.
В июле 1989 г. министром атомной энергетики и промышленности СССР был назначен Виталий Федорович Коновалов. Этому предшествовал ряд организационных перестроек в отрасли. После Чернобыльской аварии в июне 1986 г. из Министерства энергетики и электрификации СССР было выделено Министерство атомной энергетики, в задачу которого входило руководство и строительство АЭС. Последующий трехлетний опыт работы показал нецелесообразность наличия в одном ведомстве разработчиков реакторов и изготовителей активных зон, а в другом – строителей АЭС и эксплуатирующего персонала. В июне 1989 г. постановлением правительства на базе Минсредмаша и Министерства атомной энергетики было образовано объединенное Министерство атомной энергетики и промышленности СССР (МАЭП). Через двадцать дней после этого Виталий Федорович Коновалов вступил в права министра.

В отрасль Виталий Федорович пришел сразу после окончания физико-технического факультета Уральского политехнического института в 1956 г., когда он по назначению прибыл на Ульбинский металлургический завод в г. Усть-Каменогорск (Казахстан). Здесь ему довелось заниматься производством урана и тантала. За восемь лет он прошел путь от мастера-дублера до начальника крупного цеха. В 1975 году его назначают директором Чепецкого механического завода в г. Глазове (Удмуртия). Через четыре года (в 1979 г.) он становится директором Машиностроительного завода в г. Электросталь, где он проработал более шести лет. При нем на заводе были созданы и успешно работают до сих пор автоматизированные линии производства тепловыделяющих элементов (ТВЭЛ) для топливных сборок (ТВС) атомных реакторов. Проведены техническое перевооружение и реконструкция цехов, введены в эксплуатацию жилые дома и объекты соцкультбыта.

В марте 1986 г., за месяц до Чернобыльской аварии, Виталия Федоровича переводят на работу в центральный аппарат Минсредмаша и назначают начальником 3-го Главного управления, курирующего изготовление ТВЭЛ и ТВС для всех судовых ядерно-энергетических установок, исследовательских реакторов и реакторов АЭС, а также технологических циркониевых каналов и других деталей и узлов активных зон реакторов. Через два года (в 1988 г.) Виталия Федоровича назначают заместителем министра, а в июле 1989 г. он возглавил МАЭП.

Шел четвертый год перестройки экономики и управления государства. Решениями высшего государственного и партийного руководства на отрасль возлагались новые задачи конверсии научных разработок и производства. Уровень финансирования резко сократился. Следовало искать новые пути и источники поддержания и развития отрасли. В этой сложной обстановке на переломном моменте истории при распаде СССР и преобразовании государственного устройства России Виталий Федорович продолжал управлять сложнейшим механизмом отрасли и предпринимать попытки ее консолидации в масштабах возникшего Содружества независимых государств.

В частности, в 1991 году Виталий Фёдорович предложил и отстаивал на многочисленных заседаниях коллегии МАЭП организацию единого для стран СНГ научно-производственного комплекса по атомной энергии. Фактически им предлагалось сохранить «государство Минсредмаш» в Содружестве Независимых Государств, образовавшихся после распада СССР. При этом сохранялись бы все налаженные за предыдущие 45 лет кооперационные связи, обеспечивалась бы преемственность кадров и технологий. Формами такого объединения могли бы быть консорциумы или межгосударственные акционерные общества. Однако при рассмотрении этих предложений политика превалировала перед экономикой и, как явствует из современного состояния дел, многие из бывших советских республик имеют и развивают свои атомно-энергетические комплексы на базе доставшихся им от бывшего СССР предприятий и организаций.

За успехи в труде Виталий Федорович награжден четырьмя орденами СССР и РФ, он лауреат Государственной премии СССР и общественной премии имени Петра Великого.

После освобождения от должности Министра атомной энергетики и промышленности СССР (ноябрь 1991 г.) в период 1992 – 1996 гг. В.Ф.Коновалов работал первым заместителем Министра Российской Федерации по атомной энергии, президентом ОАО «ТВЭЛ» (1996 – 2000 гг.), первым вице-президентом, а затем советником в ОАО «ТВЭЛ» (после  2002 года)

МИХАЙЛОВ В.Н.

С ноября 1991 по март 1992 года отрасль работала в переходном режиме. Обязанности Министра исполнял первый заместитель Министра Борис Васильевич Никипелов. Ликвидационную комиссию по прекращению деятельности Министерства атомной энергетики и промышленности СССР возглавлял заместитель Министра В.А.Сидоренко. В этот период прошла целая серия заседаний Коллегии Министерства, на которых горячо обсуждались предложения о перестройке работы отрасли в связи с новыми политическими решениями и изменениями в государственном устройстве страны.

10 января 1992 года Президент России Б.Н.Ельцин посетил Нижний Новгород и провел там совещание областного руководства и руководителей ведущих предприятий региона. От ВНИИЭФ на совещании присутствовали первый заместитель научного руководителя академик Ю.А.Трутнев и главный инженер – первый заместитель директора Ю.А.Туманов.

На вопрос о судьбе ядерного центра Б.Н.Ельцин ответил, что тревожащие российских ядерщиков вопросы запланировано вскоре рассмотреть на специальном совещании в Москве. Спустя 11 дней — 21 января Президент провел такое совещание в Кремле. На нем были рассмотрены три основных вопроса:

— проблемы ядерного оружия в современных условиях;
— безопасность ядерной энергетики;
— о создании государственного органа управления отраслью.

Через неделю после этого совещания был подписан Указ Президента Российской Федерации (№ 61 от 29.01.92) следующего содержания: «…Учитывая роль ядерных вооружений и атомной энергетики в обеспечении оборонного и энергетического потенциала Российской Федерации, необходимость преемственности выполнения международных обязательств и гарантий в области ядерного оружия, атомной энергетики и ядерных технологий, а также принимая во внимание ядерную, радиационную и потенциальную общетехническую опасность предприятий и организаций ядерного комплекса Российской Федерации, и в целях обеспечения их устойчивого функционирования постановляю: 1. Образовать Министерство Российской Федерации по атомной энергии…».

Этому Министерству теперь принадлежало около 80 процентов предприятий бывшего Минсредмаша СССР, 9 АЭС с 28 энергоблоками; число работающих составляло почти 1 миллион человек.

22 февраля Президент Б.Н.Ельцин посетил ВНИИЭФ и там же подписал Указ о назначении В.Н.Михайлова Министром Российской Федерации по атомной энергии. В начале марта 1992 года Виктор Никитович приступил к исполнению обязанностей Министра. На его долю выпали трудные годы становления и развития нового, перестраиваемого исполнительного органа государственной власти – Минатома России.

В.Н.Михайлову и его соратникам пришлось возрождать нарушенные производственно-экономические связи, создавать замещающие производства, вживаться в новые условия внутренней и внешней экономической деятельности.

Виктор Никитович родился 12 февраля 1934 года. После окончания МИФИ с 1958 по 1969 годы работал в теоретическом отделении ВНИИЭФ. С 1970 по 1988 годы – главный конструктор, затем директор и научный руководитель НИИ импульсной техники в Москве. С 1988 по 1992 годы – заместитель Министра атомной энергетики и промышленности СССР, с марта 1992 по март 1998 года – Министр Российской Федерации по атомной энергии, член Совета Безопасности Российской Федерации, научный руководитель ВНИИЭФ (с 1992 года), действительный член Российской Академии наук (с 1997 года), кавалер высших орденов СССР и России, лауреат Ленинской и Государственных премий и Премии Андрея Первозванного.

С Виктором Никитовичем я познакомился более 45 лет тому назад. Он тогда приехал во ВНИИТФ для работы в составе «тротиловой комиссии». Мне довелось участвовать в заседаниях в качестве «ответчика» за экспериментальные результаты, полученные в испытаниях сдаваемого заказчику изделия. А эта процедура не могла обойтись без заключения комиссии о величине тротилового эквивалента соответствующего испытательного взрыва.

Уже тогда Виктор Никитович произвел на меня впечатление по-военному четкого и обязательного человека, любящего свое дело и знающего себе цену. Высокий, статный, симпатичный, располагающий к откровенности мужчина. Лишнего не говорит, речь емкая, можно сказать скупая на слова, но богата по содержанию. Не терпит неточностей в разговоре, очень внимательно выслушивает и иногда подправляет собеседника или задает уточняющие вопросы. Обладает прекрасной памятью на суть вопросов, событий, проблем и на многочисленные цифровые данные. Во всем предпочитает определенность, четкость и при возникающих сомнениях обязательно перепроверяет, правильно ли его понял собеседник. Замечания высказывает прямо в лицо.

Виктор Никитович очень уважительно относится к работающим с ним людям. Знает, помнит и уважает испытателей, которые вместе с ним, а чаще под его началом, участвовали в ядерных испытаниях на Новой Земле, Семипалатинском полигоне и на Невадском полигоне США.

Истинный патриот России. И это не громкие слова. О трепетном отношении Виктора Никитовича к Отчизне, конечно, можно прочесть в его автобиографической повести «Я ястреб». Но лично я эту его великолепную человеческую черту открыл для себя задолго до выхода этой книги.
Виктора Никитовича характеризует заинтересованный, научный, по государственному ответственный подход к подготовке и проведению испытаний и физических измерений параметров ядерных зарядов, сбалансированное соотношение требовательности к группам измерений с объективной оценкой результатов и личного вклада сотрудников. И на отечественных полигонах и в Неваде мне доводилось слышать от него прочувственные слова в адрес испытателей: «Это богатыри земли русской»!

Виктор Никитович гордится разработчиками уникальных приборов и специалистами, применявшими эти приборы при ядерных испытаниях. Особенно он отмечал положительные качества регистраторов, и самой постановки измерений, которые реализовались во время проведения совместного (СССР-США) эксперимента по контролю за мощностью подземных испытаний ядерного оружия (СЭК) в 1988 году. Тогда произошло прямое непосредственное сравнение наших и американских методик измерений, а также, схем, детекторов, регистраторов, измерительных комплексов и, в конечном итоге знаний, опыта и умения специалистов. Мы ни в чем не уступали американцам, а по некоторым параметрам оказались впереди.

Еще при подготовке СЭК Виктор Никитович неоднократно подчеркивал, что к специалистам США мы должны относиться с уважением, но не заискивать. Нам самим есть, чем гордиться! И это воодушевляло нас. Вообще, СЭК — это эпохальное событие в отношении советских (российских) и американских ядерщиков.

Даже за какие-нибудь несколько месяцев до этого эксперимента никто и представить себе не мог, что специалисты-разработчики ядерного оружия смогут побывать на испытательных полигонах друг друга и принять участие в подготовке и проведении испытаний каждой из сторон. Виктор Никитович участвовал в ознакомительных визитах на Семипалатинском и Невадском полигонах, а затем был руководителем советской группы специалистов при проведении эксперимента. Он внимательно изучал планирование и приемы проведения американских испытаний и делал обоснованные выводы о том, что наш опыт в трудных условиях полигонов СССР гораздо богаче и насыщенней. Конечно, горно-геологические условия, приборное хозяйство, климат и быт испытателей на Невадском полигоне лучше наших.

Но конечный результат налицо: при общем количестве испытаний меньшем на ~ 30% по сравнению с испытаниями США, в СССР был достигнут и сохранен ядерный паритет, на долгие десятилетия обеспечивающий политику ядерного сдерживания.

Нельзя не отметить особую роль Виктора Никитовича, которую он сыграл в становлении Минатома России и сохранении традиций Минсредмаша. После того, как в конце декабря 1991 года официально прекратил свое существование СССР, перестали существовать все союзные министерства. Только нескольким из них удалось преобразоваться в министерства Российской Федерации. В их числе, благодаря усилиям истинных патриотов отрасли, оказалось бывшее МАЭП, на базе которого было образовано Министерство Российской Федерации по атомной энергии. А уже менее чем через месяц, 22 февраля Президент Б.Н.Ельцин подписал Указ о назначении Виктора Никитовича первым руководителем этого министерства.

На долю В.Н.Михайлова выпали трудные годы становления и развития Минатома (1992-1998 гг.), когда в экономике России происходили революционные перемены принципов и методов хозяйствования с одновременной политической и социальной перестройкой общества. Уже в 1993 году, благодаря усилиям руководства Минатома, было заключено межправительственное российско-американское соглашение по проекту «ВОУ-НОУ», предусматривающее преобразование высвобождающегося из демонтируемого ядерного оружия высокообогащенного урана (ВОУ) в низкообогащенный (НОУ) и продажу его в США. Соглашение получило неофициальное название «Мегатонны ядерных бомб в мегаватты атомных станций» и было причислено к контрактам века. Финансовые средства, полученные при реализации контракта, сыграли и продолжают играть большую роль в поддержании экономики России и, особенно, ее атомной отрасли.

В 1994 году состоялся российско-американский саммит по ядерной безопасности, итоговые документы которого, подписанные Б.Н.Ельциным и Б.Клинтоном, на многие годы вперед определили отношения России и США в области ядерного оружия и атомной энергетики. В 1994-96 гг. в развитие этих основополагающих документов были заключены соглашения по учету и контролю делящихся материалов, обмену информацией по безопасности и сохранности ядерных боеприпасов, строительству хранилища делящихся материалов и ряду других инициатив по сотрудничеству между Минатомом России и Министерством энергетики США. В эти же годы началась работа Международного научно-технического центра по выполнению проектов невоенного назначения специалистами предприятий Минатома, высвобождающимися от оборонных программ.

Также активно развивалось сотрудничество со многими зарубежными странами – Францией, Китаем, Индией и другими – в области конверсии военных программ и развития атомной энергетики. Во всех этих начинаниях и в реализации соглашений ведущая роль принадлежит Виктору Никитовичу Михайлову.

В течение первых шести лет деятельности Минатома России им были заложены основы сохранения и развития одной из ведущих отраслей промышленности и науки России.

Каждый человек на земле – личность, но незаурядных среди них не так уж и много. К ним, безусловно, относится Виктор Никитович. Вот его трудовой путь: теоретик ВНИИЭФ, главный конструктор, директор, научный руководитель НИИИТ, заместитель Министра и затем Министр по атомной энергии, научный руководитель Всероссийского НИИ экспериментальной физики (ВНИИЭФ), председатель нескольких НТС Министерства, академик РАН. С 1999 г. он занимается очень важной научно-исследовательской работой, являясь директором Института стратегической стабильности (ИСС).

АДАМОВ Е.О.

С Евгением Олеговичем довелось познакомиться более чем за год до того, как он стал министром по атомной энергии. Однажды, в 1997 году руководитель департамента ядерного топливного цикла С.В.Малышев попросил принять директора НИКИЭТ Е.О.Адамова для обсуждения перспектив тритиевого производства. Конечно, я дал согласие на встречу.

…И вот ко мне в кабинет входит стройный, резкий в движениях, с пронзительным взглядом внимательных глаз человек. Последовало краткое сухое рукопожатие, и я предложил собеседнику присесть. Евгений Олегович начал не с вопроса о том, сколько в будущем понадобится трития для воспроизводства и поддержания отечественного ядерного арсенала, а, наоборот, с утверждения, что этот материал, несомненно, понадобится и не в малых количествах. А где его взять? Многие из реакторов, работавших на оборонные цели, закрываются, а остающиеся скоро выработают свой срок. Нужен новый, современный реактор двойного назначения, на котором можно будет производить различные радиопрепараты для медицины, а, при необходимости, — нарабатывать тритий для оборонных целей.

— Вот в этой связи следовало бы подключить Ваш департамент к разработке технического задания на проектирование такого реактора и, соответственно, частично финансировать проектирование и, возможно, сооружение этой установки.

В ответ я сказал Евгению Олеговичу, что нынешние наши потребности в обсуждаемом изотопе водорода значительно меньше прежних. Перспективы производства боеприпасов ограничиваются договорами СНВ-1 и СНВ-2. Последний из них проходил тогда стадию подготовки к ратификации. Общая тенденция ядерного разоружения сохраняется. Кроме того, на предприятиях 4-го и 5-го главков научились очищать и использовать для повторного применения ранее произведенный тритий. Поэтому, пока мы не видим необходимости в многомиллионных тратах на проектирование и сооружение нового реактора. Кстати, реакторная технология наработки трития не единственная. Есть еще и ускорительная. Какую выбирать? Это вопрос, в том числе и для НТС Министерства.

В общем, разговор окончился тем, что немедленно положительный ответ на поставленный вопрос наш департамент дать не может. Необходимы дальнейшие обсуждения на всех уровнях: от предприятий до НТС и руководства Минатома. На том и распрощались.

А через год, находясь вместе с Львом Дмитриевичем Рябевым в Вашингтоне на девятой сессии комиссии Гор — Черномырдин (1998 г.), узнаю, что В.Н.Михайлов подал в отставку, а новым министром по атомной энергии назначен Евгений Олегович Адамов.

Вскоре в министерстве начались перемены.

Довольно быстро сменились несколько заместителей министра и руководителей департаментов. Одновременно было переработано положение о министерстве с реорганизацией некоторых служб и переименованием департаментов. Не все руководители были назначены на свои прежние посты.
По настоянию нового министра была срочно спроектирована и возведена пристройка к зданию министерства. Сейчас в ней размещается большой современный зал заседаний Коллегии и Ситуационно-Кризисный центр.
Одним из существенных нововведений Е.О.Адамова является баланс консолидированных ресурсов и задач. Это его предложение было предметом многих обсуждений на заседаниях Коллегии и других совещательных кворумах. Минатом России, выросший на базе Минсредмаша СССР, являет собой совокупность научно-исследовательских организаций, добывающих и перерабатывающих предприятий и высокотехнологичных производств оборонного и гражданского назначения, объединенных едиными правилами обеспечения ядерной и радиационной безопасности и действующих в едином нормативно-правовом поле. Однако рентабельность подведомственных министерству предприятий существенно различна и зависит от места каждого из них в цепочке «наука – производство – реализация». Фундаментальные научные исследования и оборонные разработки явно убыточны, добыча и первичная переработка специфических полезных ископаемых и прикладная наука малоприбыльны, а высокотехнологическая продукция и ее реализация (в том числе экспортные поставки) весьма рентабельны.

Но без первых двух составляющих не было бы и третьей. А это не нашло отражения во внутриотраслевых финансовых расчетах, да и, вообще, в ценовой политике государства. Для поддержки научных, оборонных и других малоприбыльных предприятий в министерстве уже давно были созданы различные фонды, пополняемые, в основном, за счет высокорентабельных производств.

Так вот, предложения и действия нового министра были направлены на то, чтобы сосредоточить работу отрасли на основных приоритетных направлениях и, соответственно, оптимизировать распределение финансовых ресурсов по выполняемым задачам. Баланс ресурсов и задач начал составляться с 1999 года ежегодно. С некоторыми неизбежными корректировками он составляется и выполняется до сих пор.

При Е.О.Адамове вышло постановление Правительства о передаче работ по утилизации отслуживших свой срок атомных подводных лодок от Военно-Морского флота Минатому. Потребовались максимальное напряжение сил и концентрация ресурсов, чтобы коренным образом изменить ситуацию и увеличить число утилизируемых АПЛ с единиц до десятков в год.
Много сил было затрачено Е.О.Адамовым, его ближайшими соратниками и руководителями многих предприятий на разработку и принятие поправок к закону о ввозе и переработке отработавшего ядерного топлива с зарубежных атомных электростанций. К сожалению, существенного эффекта от принятого закона пока нет. Остаются надежды на успешное и экономически выгодное использование отечественных технологий переработки отработавшего ядерного топлива в будущем.

Возвращаясь ко времени работы Евгения Олеговича министром, надо отметить, что на этом посту он был требовательным трудоголиком: спуску не давал ни себе, ни подчиненным.

На работе с восьми до двадцати трех, в субботу и воскресенье – без отдыха; заседания Коллегии перенес на нерабочее время и провел их за три года больше, чем прежде проводилось за десятилетие. Он потребовал, чтобы каждый руководитель имел мобильный телефон и был на связи круглосуточно. Практиковал внезапные проверки готовности аварийно-спасательных служб. Ввел проведение выездных балансовых комиссий с привлечением не только непосредственно управляющих департаментов, но и общеотраслевых служб и организаций.

31 марта 2000 года Евгений Олегович провел выездное заседание Коллегии Минатома в Российском Федеральном Ядерном Центре – Всероссийском НИИ технической физики имени академика Е.И.Забабахина в Снежинске с участием Президента России Владимира Владимировича Путина.

Е.О.Адамов был членом Совета Безопасности Российской Федерации и одним из ведущих участников подготовки документов по инициативе Президента России об использовании оружейного плутония в атомной энергетике, выдвинутой им на саммите тысячелетия. Евгений Олегович приложил немало усилий к достройке и запуску находившейся на многолетней консервации Ростовской АЭС. Заинтересованно и детально начал разбираться во всех работах по военной программе Минатома, и вместе со своими заместителями Л.Д.Рябевым и В.Г.Виноградовым добился шестикратного увеличения финансирования этой программы. Очень много сил затратил на подготовку и проведение совместно с Российской академией наук, Министерством обороны и Российским научным центром – Курчатовским институтом празднования 50-летия первого ядерного испытания СССР.

Для анализа, выработки и обобщения предложений по вопросам, связанным с ролью ядерного оружия в обеспечении стратегической стабильности современного мира, Е.О.Адамовым и В.Н.Михайловым в конце 1999 года был образован Институт стратегической стабильности.

Манера разговора Евгения Олеговича довольно своеобразная. Он задает вопросы собеседнику, ожидая и добиваясь нужного результата, то есть ставит такой вопрос и задает его таким образом, чтобы ответчику ничего не оставалось, кроме как произнести желаемый ответ. В выступлениях Е.О.Адамов никогда не теряет стержневой мысли, какими бы длительными и далеко уходящими от сути высказываемого ни были отступления. Евгений Олегович в любой речевой ситуации доводит свое высказывание до логического завершения. Особенно красиво ему удаются моментальные замены подлежащего на подходящие синонимы. Здесь сказывается его большой опыт преподавательской работы профессора.

За период с 1998 по 2001 годы Евгений Олегович шестью Указами Президента России назначался министром по атомной энергии, что было связано с происходившими тогда частыми сменами Правительства России. Кстати, отметим, что при этом не многим министрам удавалось сохранить за собой свои посты.

Евгений Олегович продолжает трудиться в нашей отрасли, работая научным руководителем НИКИЭТ. Он заслуженный деятель науки Российской Федерации, награжден орденом «Знак Почета».

РУМЯНЦЕВ А.Ю.

28 марта 2001 г. директор Института атомной энергии им. И.В.Курчатова, академик Александр Юрьевич Румянцев был назначен министром по атомной энергии. Для некоторых коллег это назначение было весьма неожиданным, но подавляющее большинство сотрудников министерства восприняло это как обычное явление кадровой политики и спокойно продолжало свою текущую работу.

Александр Юрьевич никаких революционных изменений не затевал, спокойно и уверенно стал входить в курс министерских дел. Его посещение федеральных ядерных центров, знакомство с делами оборонного направления запомнились мне очень выразительной оценкой роли и места фундаментальной науки в делах ядерного оружейного комплекса. Так, в конце первого, проведенного с его участием, совещания руководителей и ведущих ученых РФЯЦ-ВНИИЭФ он сказал примерно следующее: «Ваша работа являет собой ярчайший пример непосредственной связи фундаментальных теоретических исследований в ядерной физике с разработкой, производством и сдачей на вооружение самого мощного вида оружия». Эту же мысль подтвердил он и при последовавшей затем встрече с руководителями и учеными РФЯЦ-ВНИИТФ.

Вообще, Александра Юрьевича отличал, я бы сказал, академический подход к рассмотрению вопросов и решению текущих проблем. Обычными для него являлись интересные научно-технические отступления при рассмотрении организационных или других рутинных вопросов на совещаниях или заседаниях Коллегии: «холодный» термояд, генерация высокоэнергетичных нейтронов при кавитации, токомаки, нейтронно- или рентгенография, высокотемпературные газовые реакторы, «твердотельные» исследования и т.д. и т.п. При этом, замечания или вопросы всегда адресные, так как Александр Юрьевич прекрасно помнил по именам – отчествам авторов научных работ и публикаций, а со многими из них хорошо знаком еще по своей прежней работе в Курчатовском институте. Кстати сказать, в 1986 г. звания лауреата Государственной премии СССР А.Ю.Румянцев был удостоен за творческое участие в работе «Разработка физических основ и развитие новых методов исследования физики твердого тела с помощью стационарных ядерных реакторов».

Поэтому присутствие на различных научных обсуждениях с его участием было всегда интересно и познавательно.

Постепенно в Министерстве вновь произошли кадровые перестановки. Прежние изменения руководящих кадров всегда были связаны только с увольнением определенных лиц. А Александр Юрьевич применил и метод перестановок и обменов, дающий, как мне кажется, больше пользы, чем простые увольнения. Руководитель одного из департаментов стал директором крупнейшего комбината, подчиненного этому департаменту. Руководитель следующего департамента переведен на такую же должность в другой департамент. Заместитель начальника одного из управлений стал начальником другого управления. Примеры можно продолжить. Конечно, были и увольнения – это неизбежно.

Но характерно, что и при достижении и превышении предельного возраста государственной службы достойные и много сделавшие для отрасли люди не увольнялись министром, а переводились в ранг его советников и продолжали приносить пользу министерству своими знаниями и опытом работы. В этом проявилось бережное отношение А.Ю.Румянцева к заслуженным ветеранам отрасли. На очередной итоговой Коллегии Минатома в марте 2003 г., когда в её работе участвовали все четыре бывших министра: Л.Д.Рябев, В.Ф.Коновалов, В.Н.Михайлов, Е.О.Адамов, А.Ю.Румянцев сказал:

— Мне приходится бывать на заседаниях Коллегий многих министерств. Но такого ни в одном министерстве не наблюдается!

Еще одна характерная черта Александра Юрьевича связана с его званием академика. Он был членом Президиума Российской академии наук и для него не безразличны ее судьба и ее связи с прикладной наукой. Он инициировал сам и поддерживал предложения других руководителей о совместных программах научных исследований институтов РАН с отраслевыми НИИ. Так, в 2002 году он лично возглавил совместную «Минатом – РАН» материаловедческую программу при ведущей роли РФЯЦ-ВНИИТФ с участием институтов Уральского отделения и других отделений Академии наук.

В некоторых интервью Александр Юрьевич заявлял, что при нынешней должности наукой заниматься, конечно, некогда. Но, тем не менее, интерес к научным исследованиям у него сохранился там, где он считал свое участие полезным и необходимым.

На долю Александра Юрьевича выпало доведение до логического завершения эпопеи с внесением в действующее законодательство поправок по ввозу отработавшего ядерного топлива.

Вопрос взаимоотношений Минатома с общественными объединениями, критикующими атомную энергетику и, вообще, деятельность атомной отрасли, очень волновал министра. И по его инициативе было проработано предложение о создании трехсторонней экологической общественной организации для серьезной экспертизы различных проектов и анализа текущего состояния дел в радиоэкологии страны. В состав организации он предложил включить по десять представителей от Минатома, РАН и «Зеленого мира», чтобы предоставить возможность участвовать в экспертизе и анализе, как сторонникам, так и противникам развития атомной энергетики.

В этом предложении министра, как мне кажется, нашли отражение и взвешенность подхода к решению волнующих общество вопросов, и мудрость руководителя отрасли, критикуемой за потенциальную опасность.

Многие говорили о мягкости характера и поведения министра. Но, я бы сказал, что это кажущаяся мягкость. Дела шли как в поговорке, — мягко стелет, да жестко спать! Решения принимались продуманные, хорошие советы и подсказки при этом учитывались. А далее шёл спрос с ответственного руководителя. Это видно и по обсуждениям на Коллегии, и по содержанию приказов. Многие вопросы постоянно находились в зоне контроля министра. Им проводились еженедельные оперативные совещания со своими заместителями. После проведения почти каждого из них курирующие соответствующие департаменты заместители министра доводили до руководителей требования и текущие задачи, поставленные министром. И они никогда не выглядели простыми и легкими.

Особое место в 2003-2004 годах занимал контроль за ходом достройки очередного блока Калининской АЭС.

Оперативки по этому объекту были еженедельными и строго целевыми – рассматривался весь комплекс строительно-монтажных и пуско-наладочных работ. По решению министра к работам по АСУ-ТП было подключено одно из предприятий ядерного оружейного комплекса, так как традиционный исполнитель этих работ не справлялся с этой задачей.

Человеческие черты Александра Юрьевича – открытость, доступность, мудрость, общительность, доброе отношение к людям и их проблемам – снискали ему уважение коллектива министерства и, уверен, всех подведомственных организаций и предприятий. С ним приятно было иметь дело и на работе, и на отдыхе. Праздничные вечера с его участием всегда проходили весело, с блеском. Он любил и ценил народную песню и с удовольствием пел сам. На встрече Нового 2003 года оценил самодеятельных песенников словами: «С такими талантами не надо и артистов-профессионалов на вечер приглашать!».

Во второй половине 2004 г. Минатом России был преобразован в Федеральное агентство по атомной энергии, подчиняющееся, по первоначальному замыслу, Министерству промышленности и энергетики. А.Ю.Румянцеву с коллегами удалось отстоять самостоятельность Агентства и его непосредственную подчинённость председателю Правительства РФ. В следующем году руководителем ФААЭ был назначен С.В.Кириенко, а Александр Юрьевич после окончания Дипломатической Академии Министерства иностранных дел в апреле 2006 г. был назначен Чрезвычайным и Полномочным послом России в Финляндии.

КИРИЕНКО С.В.

При назначении С.В.Кириенко главой Федерального Агентства по атомной энергии (15 ноября 2005 г.) ему было 43 года. Это самый молодой руководитель отрасли.

Ближайшими задачами нового руководства ФААЭ было завершение формирования комплекса, объединяющего всю цепочку ядерно-топливного цикла в гражданском секторе («Атомэнергопром») и разработка проекта Закона о создании государственной корпорации, включающей предприятия атомного энергопромышленного и ядерного оружейного комплексов, институты фундаментальной и прикладной науки, организации ядерной и радиационной безопасности.

Менее чем за три года эти задачи были решены и уже с февраля 2008 г. С.В.Кириенко возглавил новую структуру – Государственную корпорацию по атомной энергии «Росатом».

При Сергее Владиленовиче начались существенные преобразования в атомной отрасли: обновлены программы развития атомной энергетики, налажена целенаправленная работа с профильными учебными заведениями, разработаны планы по активному выходу на мировой рынок, практически урегулирован вопрос о недискриминационном доступе российского урана в США, заключены крупные зарубежные контракты.
Моё знакомство с Сергеем Владиленовичем Кириенко состоялось в мае 1998 года, после его назначения Председателем Правительства Российской Федерации. Оно произошло во время посещения премьер-министром Российского федерального ядерного центра – ВНИИЭФ в Сарове.

Мне, как руководителю Департамента разработки и испытаний ядерных боеприпасов, в ведении которого находится РФЯЦ-ВНИИЭФ, в составе делегации Минатома, возглавляемой министром Е.О.Адамовым, довелось участвовать в подготовке и обеспечении поездки главы Правительства в этот ядерный центр.

Сергею Владиленовичу были показаны основные подразделения Центра по разработке ядерных зарядов и ядерных боеприпасов и подразделения, занимающиеся фундаментальными и прикладными физическими исследованиями. Вся предоставленная информация была воспринята им с нескрываемым интересом.

Из состоявшихся бесед особенно запомнились его рекомендации по новым подходам к финансированию и оценкам результативности научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ и конверсионной деятельности. Некоторые рекомендации воспринимались тогда с опаской и недоверием. Но как показывает нынешняя практика деятельности Госкорпорации «Росатом», многое из предлагавшегося Сергеем Владиленовичем ещё в 1998 году внедряется в жизнь.

Назначение С.В.Кириенко руководителем ФААЭ состоялось уже после моего перевода из Минатома в РФЯЦ-ВНИИТФ, и мои дальнейшие контакты с ним стали носить эпизодический характер. Хочется вспомнить об одном из существенных моментов обсуждения проблем сохранения и укрепления кадрового состава предприятий ядерного оружейного комплекса (ЯОК).

В 2006-2007 годах в ЯОК сложилась тяжелейшая ситуация с преемственностью поколений: давно работающие сотрудники достигали предпенсионного и пенсионного возраста, а приток молодёжи не просто снижался, а заменялся на её отток; привлекательность работы на оборонных предприятиях катастрофически падала.

Обеспокоенное таким положением руководство ЯОК и его ведущих предприятий вышло с предложением о разработке и реализации адресных мер поддержки учёных, специалистов и рабочих, обеспечения достойного уровня заработной платы.

После разработки многочисленных вариантов проекта нормативно-правового документа о таких мерах в ФААЭ состоялось совещание под председательством С.В.Кириенко. Участвовали заместитель руководителя ФААЭ И.М.Каменских, начальники департаментов В.В.Дроздов и А.Н.Антонов, директор ВНИИЭФ Р.И.Илькаев, заместитель директора ВНИИТФ Н.П.Волошин и другие.

В процессе обсуждения создавшегося положения возникло предложение, моментально поддержанное Сергеем Владиленовичем, об использовании субсидий из расходной части федерального бюджета для адресной финансовой поддержки работников, постоянно и непосредственно занятых выполнением государственного оборонного заказа на предприятиях ЯОК.

В 2007 году это предложение было детально проработано и с ним руководство ФААЭ вышло к Президенту Российской Федерации. По его указанию был подготовлен соответствующий раздел Закона о бюджете на 2008 и последующие годы. Начиная с 2009 года, определённая часть работников предприятий-разработчиков и предприятий-изготовителей ядерных боеприпасов стала получать ежемесячные субсидии, что существенно улучшило финансовое положение сотрудников и заметно ослабило социальную напряжённость в коллективах предприятий ЯОК.

Такой положительный результат был получен во многом благодаря принципиальным, последовательным и настойчивым действиям С.В.Кириенко.

С назначением его руководителем атомной отрасли в её деятельности начали происходить определённые изменения.

Во-первых, на руководящие должности среднего и высшего уровня стали назначаться молодые зарекомендовавшие себя в других отраслях специалисты.

Во-вторых, взят курс на модернизацию форм, средств и методов управления отраслью и предприятиями.
В-третьих, наблюдаются изменения в отношении к научным аспектам деятельности отрасли. Большее внимание уделяется прикладным исследованиям. Часть научных организаций, занимающихся фундаментальными проблемами ядерной физики, передаются в ведение научных центров, не являющихся структурными подразделениями Госкорпорации «Росатом».

Вместе с тем, отрасль воспринимает на себя ответственность (и наращивает свою структуру) по выполнению функций, прямо связанных с обеспечением радиационной и ядерной безопасности. Так, ещё при министре Е.О.Адамове Минатом стал отвечать за утилизацию АПЛ, а при Генеральном директоре Госкорпорации «Росатом» С.В.Кириенко в отрасль вошёл «Атомфлот».

Эти меры модернизации концентрируют усилия на выполнение главных задач с более эффективным использованием кооперации и применением опыта других отечественных и зарубежных научных и производственных организаций и фирм. На этом пути остаётся только пожелать Сергею Владиленовичу и его команде успехов в деле укрепления и наращивания возможностей всей нашей атомной отрасли.